Апокалипсис

Я был уверен, что самое продвинутое направление «Армии Возрождения» это мародерство и грабеж. Это их стезя, в которой они были профессионалами. Если бы не заложники военные, можно было бы прихлопнуть это осиное гнездо разом. Но так ситуация совершенно казалась неразрешимой. Ну, узнаем мы сколько техники и народа у врага, а дальше что? Нападать самоубийственно, не нападать — тоже.

Может и не настолько глуп противник. Может быть сейчас его агенты кружат вокруг «Элеватора» и мотают на ус всю информацию. Мне вспомнились те мужики на снегоходах, от которых я бежал, когда добрался до «Элеватора». Вспомнился случай на картошке, когда на нас напали зомби. И это было похоже на заранее спланированную акцию, что наводило на мысль о внутреннем осведомителе. Если это так, то противника не стоило недооценивать.

Было бы здорово внедрить своего агента к противнику, и быть всегда в курсе его планов. Мысль казалась здравой, но очень опасной. Я огляделся чтобы увидеть своих товарищей. Напрасно, они слились с окружающим миром, так же, как и я.

Время шло, а ничего интересного не происходило. Несколько грузовиков и одна БМП прокатились по дороге, один раз вышла группа человек в двадцать и направилась на холм, расположенный справа от меня. Через час то же количество вооруженных людей вернулось. Я записал время. Наверняка и мои товарищи сделали то же самое.

Мне вдруг стало понятно, что никакой особо ценной информации, имеющей стратегическую важность, лежа в кустах под вражеским забором, не раздобыть. Вот попав внутрь, можно было бы узнать многое. Эта идея настолько мне понравилась, что я заерзал в нетерпении поделиться ею с Андреем.

Гипотетически, я даже рассматривал свою кандидатуру на роль внедренного агента. Не знаю, откуда во мне бралась смелость? То ли из за молодого безрассудства, то ли времена настали, когда люди перестали считать свою жизнь чем-то ценным? Я готов был ответить «да», если бы командование предложило мне эту роль. Внутри меня даже загорелось чувство торжества, и в голове прокрутились ролики моего звездного часа.

Но жизнь прагматичнее. Она обязательно выравнивает последствия сильных эмоций. Пока я забавлялся мыслями о своем героизме, два вооруженных человека, со стороны холма спустились и уже были на расстоянии двухсот метров от меня. Так как я был к ним ближе всех, мне и предстояло встретить их в первую очередь. Я помнил, что Андрей контролирует нас своим бесшумным «винторезом», но мне все равно было страшно. Как же я собирался стать разведчиком в самом «осином гнезде»? Теперь мне казалось, что я еще не готов.

Я смотрел на приближающихся патрульных из-под непромокаемой ткани камуфляжного цвета, накрывшись ею с головой. Люди шли не торопясь, разговаривая между собой. Моя правая рука лежала на рукоятке автомата. Указательный палец поглаживал курок. Они шли не прямо на меня, а немного за меня. Мне стало совсем не по себе, когда они скрылись из глаз, и я какое-то время не мог знать, что происходит у меня за спиной.

Наконец патруль появились у меня слева. Они все также не напрягаясь разговаривали между собой. Из отдельных долетающих фраз я понял, что они не из бывших зеков. Наверно, местные военные. Мне показалось, что один из них посмотрел в мою сторону. По мне пробежал холодок. Но часовой отвернулся и продолжил жестикулируя, что-то рассказывать своему товарищу. Его жестикуляции привели к тому, что он что-то выронил, и совершенно не заметив этого пошел дальше.

Как порядочный человек, я должен был окликнуть его и сказать фразу, что вы типа что-то обронили, но я сдержался.

Патруль пошел дальше, и наверняка, так же не увидел Марата. Через минут двадцать дождь немного усилился, скрыв их далекие фигуры от наблюдения. Я прорисовал черту, и указал на ней время прохождения патруля. Надо же было нам выбрать именно то расстояние, на котором он ходит?

До вечера случилось еще пару патрулей. Но проходили они уже немного в стороне от нас. Я все исправно заносил на листок бумаги. Моросящий дождь успевал впитываться в иссохшую за знойное лето, почву, но я уже промок весь до нитки.

Стемнело. Андрей сам приполз ко мне и дал отбой.

— Ты, случайно не видел, никто из патруля ничего не ронял?

— Ты тоже видел это? — Спросил я Андрея.

— В смысле?

— Ну, как мужик потерял что-то? — Реакция Андрея меня немного удивила. — Или ты знал, что он должен уронить?

— Не время объяснять, покажи лучше это место. — Попросил Андрей.

Я точно знал где упал этот предмет, потому что самому не терпелось поднять его. Несмотря на темноту, я нашел небольшой квадратный сверточек, завернутый в полиэтиленовый пакет и перетянутый резинкой.

— Просто охренительно, что ты такой глазастый, Серега! — Андрей бережно спрятал сверток во внутренний карман куртки.

— Погоди, а наши наблюдения были только для отвода глаз? — До меня вдруг дошло, что вся наша операция по наблюдению была лишь историей для младшего состава.