Апокалипсис

— Твой рот сил закрыть хватит, — томно прохрипел я. Глаза женщины полезли на лоб. Она была в диком изумлении от такого ответа, но я в ее сторону не смотрел.

— Люций… — посмотрел Олег. — Сбавь обороты…

— Мой отряд будет биться на Благовещенском мосту. Разводить его тоже будут по моей команде. Если вы думаете, что я не понимаю, какие у меня мизерные шансы на победу, то ошибаетесь. Легко будет позже скинуть все на меня, рассказав людям, какой я зверь и злодей, отправивший людей на верную смерть. Но мне плевать, просто дайте возможность вести бой без вашего вмешательства.

— Ты будешь вести бой под надзором моего человека, Люций… — ухмыльнулся тот. — Даже если ты попробуешь их направить на меня, или удрать, я об этом узнаю раньше… и… расстреляю, мне это ничего не стоит…

— Как скажешь, — пожал я плечами, исподлобья взглянув на Олега. — Тогда возьму с собой парочку крабов и откланяюсь…

Геральда с Исааком вставать не желали. Увидев их, я опешил, гора еды лежала на тарелках, а они жадно ее глотали.

— Ребята, ну не позорьте меня… — тихо сказал я.

— Угум…

— Пошли уже… — сказал еще тише.

— Щас-щас…

— Эх… — я снова сел за стол и стал накладывать еду молча. Остальные смотрели на меня с такой злостью, что я успел пару раз поперхнуться.

Идти на Васильевский остров было решено на следующий день с восходом солнца.

Наевшись досыта, мы наконец вышли из здания под сопровождение Филипа и Гордона. Те вообще ни слова нам не сказали, лишь открыли дверь и проследили, чтобы мы вышли. Выйдя на центральную площадь, мы отправились в сторону монумента.

— Я должен вам сказать, — начал я тихо, чтобы никто из солдат не услышал. — Это сражение за остров — верная смерть…

— Почему же? — вскинула руками Геральда. — Мне кажется, с тысячной армией мы сможем что-нибудь придумать, Люц.

— Нет, наша армия — обычные гражданские, которые в руках, кроме ножа столового, ничего не держали…

— Вот как… — вздохнул Исаак. — Мы все на его крючке.

— Завтра на бой я выведу абсолютно всех, кто сейчас сидит в этом торговом центре… — указал я на «Галерею». — Завтра порядка пяти сотен людей будут спасены ценой жизни той тысячи, которая будет биться на мосту.

— Что?

— Под шумок по воде отправлю детей и подростков. Там зона неохраняемая, Олег их отсутствия даже не заметит…

— Но он ведь сказал, что расстреляет…

— Да и один из его прислужников с нами будет…

— А я удирать и не собирался… — пожал я плечами. — Хочет навык, пусть заберет силой…

После томного молчания я задал вопрос:

— Как вы собираетесь прожить этот день? Вы ведь свободны…

— Побегу к Анастасии, — ответил Исаак с восторгом в голосе. — Скажу, как сильно люблю ее. Проведу весь этот день рядом с любимой. Скорей бы ее встретить.

— А ты? — взглянул на Геральду. — Что будешь делать?

— Изрядно нажрусь в каком-нибудь переулке — хихикнула та. — Так, чтобы до беспамятства! — добавила она радостно. — Не желаешь со мной разделить этот прекрасный день? — пустила на меня свой игривый взгляд.

— Нужно связаться со своими людьми… — пнув очередной камень, ответил я. — Поэтому нет…

— У тебя свои люди есть?

— Поселение Варденов…

— Если выживем, примешь нас в свое поселение? — спросила Геральда.

— Если выживем… — прохрипел я.

— Отлично! — остановился Исаак. Мы последовали его примеру. — Тогда, на сегодня наши пути расходятся. Предлагаю завтра с утра собраться около этого монумента…

— Годится…

В центральной части города военные успели хорошенько прибраться. Мусора было гораздо меньше, трупы практически полностью вывезли. Но вонь от бесконечных сжиганий стояла страшная, дышать без масок становилось тяжело.

Шел я в торговый центр, в котором должны были сидеть люди, которых завтра ждала смерть. Когда зашел в здание, челюсть моя обвисла. Люди, живущие в нем, выглядели просто ужасно.

Под глазами огромнейшие мешки. Дети не бегали, сидели спокойно, экономили оставшуюся энергию. Все были до боли худыми и измотанными, будто готовы были умирать.

«Ужас…»

Пока стоял и осматривал происходящее вокруг, меня заметил какой-то парнишка лет десяти. Он привстал, прищурился так, будто пытался во мне что-то разглядеть. Подошел поближе медленными шагами и помахал мне.

— Привет, Люций… — улыбнулся он. — Я тебя знаю… это ты трибуны сжег? — улыбнулся он.

— Привет… — прошептал я, вскинув руку. — Да, это был я…

Я присел на корты и пригляделся к парнишке. Его пальчик был сломан. Большая синяя гематома расползлась по всей кисти.

— Что с твоим пальцем, малой?

— Ну… нас дяденьки в черных костюмах сильно побили и сказали, чтобы мы завтра на войну все шли…

— Вот как…

— Они сказали, что детей могут убить, меня тоже, если не выйдем…

— Всем сказали идти завтра?

— Нет. Им нужна одна тысяча человек… — пожал он плечами.

— А вас сколько?

— Ну… — подумал он. — Где-то тысяча пятьсот, наверное, может больше…

— Хорошо… — кивнул я. — Можешь всех собрать здесь? Передай людям, что пришел человек, которому завтра поручено вести их в бой.

— Ладно! — кивнул он и убежал прочь. Я зашел к ближайшему магазину электроники, взял портативный аккумулятор, зарядил мобильник и набрал Ане.

***