Апокалипсис для избранных

— А мне можно на ней постоять? — Свен расстроенно хмыкнула. — Да, с моими габаритами вряд ли.

— Не расстраивайся, дружок, посмотри, кто мимо нас плывет.

— О боже, завопила Линда, Это же плавучий остров!

Действительно, мимо лодки на почтительном расстоянии проплыл кусок берега с лесом, по-видимому, оторванный во время паводка выше по течению.

— Чудеса! — выдохнули разом три женщины.

Проводник уверял, что подобный плот самое удобное место для путешествия. Поражала тишина и полное отсутствие движения воздуха, который повис вокруг сырой туманной массой словно только что сваренный кисель.

Духота и жара сразу взяли в объятья незнакомцев, как старых приятелей. Но сам тропический лес встретил экспедицию странной тишиной, словно затаился, пытаясь понять, кто они, друзья, или враги? Это только на первый взгляд кажется, что человек, попадая в дремучий лес, один боится его. На самом деле даже самый дремучий лес замирает в напряжении, когда появляется чужак. Ведь никогда не знаешь, что ожидать от человека, которому в любой момент может взбрести в голову бросить спичку и устроить лесной пожар. А до ближайшей пожарной команды пару тысяч километров.

Отряд экспедиции растянулся гуськом на добрых тридцать метров. Если бы пришло кому-то в голову идея посмотреть сверху, то наблюдатель бы отметил, что процессия напоминает прозрачного червяка с несколькими темными точками, который осторожно проползает через темно-зеленую бахрому растительности. Впереди шёл опытный индеец, которого наняли на ближайшие двадцать километров до следующего селения. Он решительно работал мачете, поскольку тропа здесь зарастала быстрее, чем появляются грибы после дождя. Всмотревшись в того темнокожего, раскрашенного с ног до головы орнаментами тату индейца трудно было понять — людоед он, или уже давно не пробовал человеческое мясо. Хьяльти, шёл непосредственно за ним, надеялся на второе. И еще на то, что вкус этого мяса пришелся тогда индейцу не по нраву. После археолога, шла Свен налегке без поклажи. Она вела за руку испуганного Йодиса, который втянул голову в плечи от страха и был похож на маленького гномика. Сама мама тоже была порядком испуганна, но не подавала виду.

Дальше следовала Джессика, рот которой ни на секунду не закрывался, она комментировала каждый свой шаг разными охами, вздохами и ахами. А удивляться здесь можно было на каждом шагу. Постепенно, лес забывал о торжественном моменте встречи гостей и переходил к своим рядовым будням. Первыми вспомнили о своих обязанностях комары. Но, рядом с Джессикой им было неприятно: целая туча отталкивающих комариное семейство запахов окружала американку. Под это «очарование» попадала и идущая следом за ней Линда. Все женщины шли налегке. Единственной поклажей у них были маленькие рюкзачки за спиной со всякими женскими маникюрными штучками и предметами ухода за кожей и прической. Хотя, трудно было предположить, когда все это им понадобиться в сельве, но женщина остается всегда женщиной — это создаёт комфорт в её душе.

Дальше следовала Мелисса. Она, единственная из женщин, бывала раньше в тропическом лесу и чувствовала себя довольно комфортно. И нечего удивляться — местная. Следом, с напряженным лицом, твердо шагала Даджара. Она привыкла к страху, и теперешнее ощущение вполне вписывалось в обычное состояние. Дальше кошачьей походкой скользил Мистер Плинтон. Он все время на ходу сообщал спине Даджары о попадающихся по пути растениях и успевал дать краткую характеристику. Всем сразу стало интересно, поскольку разнообразило стекание пота со лба и прочих потеющих мест. Потом шли Фред и Тони, они попеременно обгоняли друг друга, словно два ледокола в Арктике во льдах. Дальше молчаливый Ни-Зги, потом Эйрик, время от времени перебрасывающийся впечатлениями с Вагни и, наконец, Пуля. Он тоже не впервые, как и Мелисса, брёл в тропическом лесу, но это не мешало и ему удивляться на каждом шагу. Всю компанию сразу окружило дружески-расположенное к человеку сообщество комаров самых разных видов. Но человек не был расположен к этой дружбе, поскольку доброжелательное отношение комариного царства к людям выражалось в страстных признаниях в любви посредством укусов. Некоторые вначале садились на кожу и выбирали хоботками удобное место, а другие сразу с лету вонзались в тело человека, словно снаряды из пушек. Скоро уже все занялись полезным делом — почесыванием укушенных мест. А через два часа уже у всех кожа, кроме Джессики напоминали поле битвы. Расчесанные кровавые следы и вздувшиеся вены, слипшиеся от пота волосы, накопившаяся в ногах усталость заставили Хьяльти объявить привал. Вскоре, подошли и трое верховых животных, отдаленно напоминающих лошадей, на спинах которых находилась имущество экспедиции. Животных подгонял второй индеец, более миролюбивого вида, чем тот, кто вёл группу.