Апокалипсис коллайдера

  Дальше Борисов пошел в сопровождении профессора. С каждым шагом, приближающим двух человек ко внутреннему двору школы, концентрация озона в воздухе увеличивалась, вытесняя кислород, заставляя людей дышать чаще и глубже, вызывая легкое головокружение. И все труднее было голосу разума бороться с нарастающим и замещающим собственный внутренний голос зовом темного храма. Когда грань внутреннего сопротивления рассудка с манящими звуками из иного измерения стала столь тонкой, что вот-вот и сорвешься, побежишь сломя голову к сверкающим красным сполохам, Алексей остановился. Над головой были окна углового кабинета, всего несколько шагов оставалось до колонн, удерживающих пролет второго этажа, предоставляя проход во внутренний двор здания.

  - Еще шаг, и я побегу к каналу, чтобы кинуться в него. - Проговорил Алексей, борясь с силой зова. - Вы сможете подойти ближе?

  - Я не ощущаю никаких аномальных воздействий перехода, думаю, без проблем.

  - Необходимо сделать несколько снимков и записать показатели электромагнитного поля.

  - Да-да. - Василий Карлович забрал у Борисова миниатюрную видеокамеру и небольшой, помещающийся на ладони, аппарат с целым рядом переключателей и маленьким монохромным дисплеем.

  - Не переступайте внутренний периметр двора. - Посоветовал профессору Алексей. - И постарайтесь запечатлеть шарообразные устройства, расположенные на стенах.

  

  Профессор вернулся через несколько минут, сильно побледневший и страдающий жуткой отдышкой, прижимая электронно-технические средства к груди, с трудом выговорил:

  - Надо отойти от этого места и немедленно.

  Молчаливо согласившись, Алексей, выглядящий не сильно лучше Старцева, пошел следом за осунувшимся профессором, шаркая подошвами и с трудом передвигая подкашивающиеся ноги, чувствуя, как медленно возвращаются силы.

  Оставленные на площадке перед торговым центром бойцы, оказались на месте, целые и невредимы, и этот факт сбросил с плеч старшего лейтенанта груз переживаний за их жизнь. Впавший в трансоподобное состояние Владимир изрек необычно звонким голосом и без каких-либо речевых дефектов:

  - Мы, есть целое! Мы, есть нераздельное! Мы, есть всеохватывающее и всепоглощающее! Мы, суть сущего! Мы, ....

  - Прекрати этот бред. - Властно произнес Алексей, приблизившись к раскачивающемуся из стороны сторону бойцу.

  Владимир замолк, перестал совершать монотонное движение и безвольным взглядом уставился на Борисова.

  Алексей вытащил из кармана мятый обрывок листа и протянул его Владимиру:

  - Мне, нужно, это! Потом мы уйдем!

  Профессор переглянулся с таким же обескураженным Ильей, и не удержался от вопроса:

  - Что это значит?

  - Оно, есть целое и так далее, и так далее. - Невозмутимо ответил Алексей. - Оно, знает, где лежит этот дневник, и оно покажет нам это место, если не хочет, чтобы мы подорвали к чертям собачьим это здание, на стенах которого закреплены создавшие и поддерживающие проход устройства.

  - Что за чушь! - Фыркнул профессор. - Илья нам нужно уводить от сюда этих полоумных.

  - Со мной все в порядке. - Обернулся Алексей к профессору. - Василий Карлович, Вы видели металлические шары, искрящиеся электрическими дугами? Разве не я указал Вам на их наличие, находясь вне зоны их видимости?

  - Да, конечно, - огласился Старцев, - хорошо Алексей, продолжай, я тебе доверяю.

  - Веди. - Скомандовал Борисов Владимиру, и тот подчинился.

  Следуя за угрюмым бойцом, четверка людей вошла в подъезд правого общежития-близнеца, на углу Пионергорского проезда и улицы Сенюкова.

  - Знаешь, что я вспомнил? - Заговорил Старцев, поднимаясь по лестнице следом за Борисовым. - Андрей рассказывал, что группировка обнесла свою территорию стеной, но я не заметил даже следов её наличия.

  Алексей даже затормозился на секунду от промелькнувшего в голове предположения:

  - Не то отражение?

  - Не могу утверждать по одному признаку, - проговорил в ответ профессор, - необходимо собрать больше данных....

  - Надо послать Ямшана к гаражам возле горзеленхоза, пусть поищет следы общинников.

  

  Владимир поднялся на седьмой этаж и двинулся вдоль коридора, остановившись почти в его конце. Алексей посветил фонариком на хлипкую деревянную дверь и, ударом ноги, вышиб тонкую планку, скрывающую внутри себя заржавевший встраиваемый замок. Распахнувшаяся дверь открыла взору заваленную кипами книг и рукописей комнату всего с двумя представителями мебели: широким письменным столом и шатким табуретом. Оставшийся в коридоре Илья вернулся в начало темной кишки и натянул сигнальную растяжку, после чего, вернувшись обратно, проверил на присутствие посторонних тыл, осмотрев оставшиеся комнаты, и засел с автоматом чуть дальше открытой двери, погасив свой фонарь и полагаясь лишь на слух.

  Пока Василий Карлович с интересом изучал разложенные на столе листы бумаги, тетради и альбомы, исписанные мелким почерком. Алексей бороздил лучиком света по корешкам книг, не выпуская из виду Владимира.