Апокалипсис начнется в 12:00

Еще раз осмотрелся по сторонам и вверх, понимая отчетливо, что за моими действиями из окон дома сейчас наблюдают десятки глаз выживших людей, из поля зрения которых я пропал на несколько секунд и снова появился на подходе к будущей жертве. Я подошел сзади к занятому своим делом дядьке, который так и не отреагировал на меня. Сабля с хорошим оттягом разрубила его шею наполовину. Вторым ударом я почти отделил голову от плеч, и тут же на меня обрушилась двухсекундная пауза сильнейшего удовольствия.

Вы лично уничтожили зараженного первого уровня,

используя Умение,

ваш РЕЙТИНГ 48%.

Печально, что Система снимает очки, или вернее – проценты рейтинга за использование умения, как и ловушек при убийстве зомби. Опять мелькнуло недоумение – убийство это или нет, как вообще такой процесс считать, если Система пишет об уничтожении.

Пишет про уничтожение, значит человеческое сознание уже покинуло тело и теперь злобная сущность людоеда тоже испарилась куда-то.

Я снял шлем, вытер вспотевший лоб и решил его не надевать обратно, учитывая, что серьезных соперников пока не видно на горизонте, а голова и волосы сильно потеют, да и слышимость серьезно падает.

Вытер лоб и посмотрел на окна дома, в некоторых из них видны людские лица. Так просто все не закончилось, еще один полный мужик, знакомый лицом по встречам в лифте, не выдержал все-таки и выскочил на балкон шестого этажа, крикнув мне:

– Парень! Зачем ты это делаешь? Скоро приедут военные и зачистят парк!

Ага, прямо так и поверил, что ему сейчас позвонили от губернатора и обнадежили, что все только и думают о том, как бы спасти людей в нашем доме. Скорее всего, даже своих родственников кушать не могут бывшие управители страны, наверняка поголовно обратившиеся в очень малосимпатичных созданий.

Хочет просто получить авторитетное мнение от более знающего соседа?

Что я такого узнал, если вышел на такой скользкий и кровавый путь? Одиночки с мечом? То есть, саблей?

Вышел, потому что умею с саблей на отлично и кое-что понял о нашем печальном настоящем и ужасном будущем.

Отвечать ему я не стал ничего, похоже, что он еще не убил никого и не понимает, что Система не станет что-то ему открывать, пока он находится на нулевом уровне.

А у меня нет желания и времени вступать с ним в обучающий диалог, тем более, что нашлись уже желающие поговорить с ним по душам и кроме меня. С двух соседних балконов полезли в его сторону свеженькие зомби, да и сверху тоже кто-то примеривается, как перебраться к нему в гости.

Увидев зомбячьи морды совсем рядом с собой, мужик завизжал поросенком и запрыгнул обратно в комнату, захлопнул пластиковую дверь и спрятался там, типа, я в домике.

Я остановился потратить минуту своего драгоценного времени, чтобы посмотреть, что будут делать зомби на балконе любопытного мужика и сколько их там соберется.

Перелезли с разных сторон двое - женщина и мужчина. Сразу же, мешая друг другу, начали толкать дверь. Третий зомби, сверху увидев, что добыча занята, успокоился и снова неподвижно замер в ожидании.

– Вот как они себя ведут, что же, будем знать… Ну, мужик, теперь твоя жизнь только в твоих руках, если не приедут военные в голубом вертолете… Хотя может дверь достоит до момента, когда вернусь из парка, – так вздохнул я, прицепил липучкой шлем к рюкзаку и двинулся вокруг дома в парк.

Пора разобраться с дедом и бабкой, уже с час отъедающимся на своих жертвах и возможно, что вполне усилившихся на таком сытном деле.

Я вернулся к себе под окна, заглянул в магазинчик на всякий случай, нет ли там хозяина азербайджанца Мамеда, прикинул, что можно будет оттуда забрать сразу и не обнаружив никого, провожаемый десятками глаз жильцов дома, отправился на неравную битву.

Как ненормальный дебил, размахивая саблей и натянув в качестве своего доспеха яркую, зимнюю куртку.

– Это мои незримые латы, потому что сам я рыцарь-паладин и борец с порождениями темных сил, – захотелось крикнуть народу.

Битва и вправду оказалась достаточно неравной. Когда я подошел к деду, тот успел встать, заурчал окровавленным ртом, протянув ко мне руки. Я в выпаде пробил ему шею и добрался до позвоночника, перебив его.

Дед упал сразу, а я замер на пару секунд, переживая качественный кайф.

Бабка не встала, продолжая грызть тело ребенка, только злобно, как мне показалось, вытаращилась на меня и замерла, когда сабля одним сильным ударом перебила её тощую шею.

То, что осталось от тела ребенка - это картина, как символ развернувшегося ада на земле.

Эти маленькие ножки в шортиках и вырванные кишки из живота, обгрызенная детская голова – все это заставило меня, пережив уже привычный момент удовольствия, проблеваться вчерашними разносолами из пивного бара. Они и так не особенно сильно держались в моем желудке, уже совершив за сегодняшний страшный день пару попыток прорваться на свободу.

Я вытер рот рукавом куртки и задумался о глотке воды, которую как раз нашел в перевернутой коляске, в детской бутылочке-непроливашке.