Апокалипсис начнется в 12.00. Часть 2

Всего-то придется снова пробраться в часть и пристрелить, хотя бы, трех-четырех главарей банды, об остальном позаботятся местные вояки. Показать наглядно, что прокачанные навыки и умения гораздо козырнее подавляющей огневой мощи крупнокалиберных пулеметов и большой толпы вооруженных мужиков.

Впрочем, если удастся совсем решить вопрос, еще лучше получится, через пару часов ставшие свободными служивые выйдут на контакт и попросят забрать под свое крыло.

Возможно, что попросят. Могут и сами в свободное плавание отправиться, только, надеюсь, что с ними таких проблем не возникнет.

Я выхожу из квартиры примерно в четыре часа ночи, поспав пару часов, конечно, по идее - не выспавшись, но, нормально освежившись.

Как-то эта самая полностью прокачанная ЭНЕРГИЯ все же не делает меня роботом, хотя, я стал гораздо выносливее и еще неутомимее. Бегаю на ногах с пяти утра до десяти ночи, серьезно выкладываюсь при этом, физически и психологически, и только к вечеру чувствую усталость. Если, успеваю хорошо пообедать и поужинать, после часового отдыха, снова как заряженная батарейка – готов на подвиги всегда.

Восьмой уровень навыка реально чувствуется и ощущается, как и сейчас.

Я собираюсь проникнуть снова в часть, пробраться в штаб и там просто пострелять всех джигитов. Через старый лаз не полезу и вообще, прогуляюсь вдоль части в поисках часовых или секретов, тем более, в Росгвардии должны остаться собаки.

Вот собак оставшееся начальство и вывело на охрану территории, мудро рассудив, что против невидимки это первое дело. Да, шесть бдительных охранников привязаны за штабом на равных промежутках друг от друга и я в неком затруднении. Пробраться мимо них незамеченным мне почти невозможно, еще по периметру части ходит наряд из двух бойцов, вооруженных автоматами, проходя каждые пятнадцать минут мимо штаба и перекидываясь парой слов с дежурящим перед дверями служивым.

Какая-то дисциплина все же поддерживается, служба несется достаточно исправно, поэтому – вариантов у меня не так много, но они есть.

Между штабом и собаками расположены две казармы и пусть там есть свои дневальные, вряд ли они услышат меня. Поэтому я привычно разрезаю колючку и без труда перелезаю через забор, когда начинает едва-едва светать и я могу рассмотреть, куда ставлю ногу. Потом замираю, ожидая проходящий наряд, уже совсем расслабившийся и активно болтающий между собой, стоит им немного удалиться от штаба.

Как раз напротив меня они приложились по разу к небольшой бутылке, спрятанной возле казармы и пошли в казарму, то ли погреться, то ли, на пересменку.

Я сразу же припустил по асфальту, обходя казармы и приближаясь к штабу, радуясь про себя образовавшемуся окну в патрулировании. Уже смотрю на местных служивых, как на своих сторонников в будущем и поэтому не собираюсь наносить им ощутимый вред. Не всем, конечно.

Пройдя мимо приветливо ждущей меня лестницы и двери на втором этаже, я обхожу штаб с другой стороны и из-за угла неслышно шагаю к часовому, о чем-то задумавшемся и уставившемуся на носки своих берцев.

На такой ответственный пост - охранять штаб и жизнь вождей ставят только доверенных товарищей, которых можно и нужно как следует оглушить и разоружить, что я и делаю, выбив сознание из часового ударом по затылку деревянной колотушкой.

Наверняка, кто-то из тех же женщин поставлен присматривать за дверью и лестницей с тыла штаба, а вот спереди, вряд ли кто будет дублировать часового.

Так я искренне надеюсь, забрав автомат и вытащив еще пистолет из кобуры оглушенного, а его просто прихватываю за шиворот и затаскиваю в штаб, оставив лежать в небольшом тамбуре на входе. Потом приоткрываю дверь из тамбура, сначала пробежавшись взглядом по хорошо видимому мне коридору и с удовлетворением никого в нем не обнаружив, потом по лестнице на второй этаж, где так же пусто пока.

Ну, я в самом штабе, где собрались все те, кого я собираюсь отправить на тот свет и руки у меня развязаны,но, времени у меня не так много, скоро мимо пройдет новая смена патрульных и поднимет тревогу, обнаружив отсутствие часового на посту и потом его тело в тамбуре.

Минут через десять, наверно.

Оставив валяться часового, я замираю в полутьме около лестницы и пытаюсь понять, где в комнатах слышится какая-то жизнь.

Сначала слышу богатырский храп в одной комнате, потом кто-то начинает собираться в другой, и я сначала проскальзываю в первую, где вижу при свете фонарика просыпающегося на шум открывшейся двери молодого смуглого мужика, лежащего полностью одетым на узкой кровати, которому, не останавливаясь, мгновенно пробиваю саблей горло, пока он не понял, кто к нему зашел и не поднял шум. Он остается умирать на кровати, хрипя и свистя, пытаясь зажать руками шею и быстро отходит.

- Минус один.

Оставив автомат в комнате на полу, я осматриваю ее и понимаю, что это помещение что-то вроде комнаты дежурного по штабу, а этот мужик должен контролировать несение службы. На столе стоит ручной пулемет, под залитой кровью подушкой я нахожу пистолет с длинным стволом и убираю его себе за пояс.