Апокалипсис наоборот (СИ)

Утро выдалось более чем добрым. Солнышко едва-едва встало из-за забора, позволяя наконец рассмотреть подробности внутреннего убранства нашего временного пристанища. Осмотрелся я, короче. Между прочим, вполне себе приличный домик. Мебель из пресловутой Икеи прекрасно гармонировала с бежевыми стенами и светлым паркетом, слегка вспухшим из-за уличной влаги и отсутствия ухода. Диван был из какой-то серой ткани, на ощупь почему-то напоминающей мне мамины сапоги. Даже не спрашивайте, почему так, но зато весьма удобно. Сделанная под дерево мебель была выкрашена в черный, как и большая часть кухонных приборов, видневшихся в дверном пролете соседней комнаты. Сохранился даже ковер с длинным ворсом, состоящий будто бы из множества толстых ниток с палец длиной. Выглядел он чуть ли не удобнее, чем диван. Даже пожалел, что не лег прямо на нем. Хотя … Видимо, Брут нашел его первым и уже успел познакомить со своим богатым внутренним миром, так что желание мое быстро сменилось досадой. Такую вещь испоганил!

— Нет в тебе чести, совести и чувства стиля! — разразился я утренним бурчанием, но быстро понял, что возмущаюсь в пустоту, — Эй, Брут! Ты куда делся, пере-греческий недо-византиец?

Разумеется, мне никто не ответил. Хитрый потомок Сократа наверняка уже облазил всю округу, сожрал всех грызунов и распугал всех молчунов. С его бешеной энергией нужно поля пахать, ну или телеги возить. Интересно, если запрячь Брута в тележку из супермаркета, насколько быстро можно будет ездить?

— ААААААААА! — сверху раздался истошный ор, переходящий в ультразвук. Там еще было очень много мата, этажей двадцать. Как культурный человек, я его просто не заметил.

Крик оторвал меня от весьма важного занятия: найдя на кухне венчик и пару поддонов из фольги, я занимался прототипированием будущей тележки на Бруттовой тяге. Пришлось отвлекаться, аккуратно сложить все в шкафчик повыше и пулей лететь наверх, разбираться. В том, что с Консервой все хорошо, я даже не сомневался. Интуиция.

— Уйди, черт лохматый! Уйди! — истошно надрывался голос за дверью.

Я тем временем начал что-то понимать… Пары пинков вполне хватило, чтобы пробить слегка подгнившую дверь на уровне груди и заглянуть внутрь.

Мне по-началу даже как-то неловко стало. Комната Консервы была вся обклеена розовыми обоями, рисунками и завалена плюшевыми игрушками. Слепит и смущает, будто в комнату к невинной девице вломился. С ролью девицы же прекрасно справлялся Егор, валявшийся на спине на самой большой горе игрушек, чем беспощадно испортил обивку минимум половины из них.

Техник продолжал истошно орать и при этом лежать неподвижно. На животе у него с победоносной улыбкой расположился Брут. Как мелкий таракан сюда пробрался? А шут его знает, этот мог и через вентиляцию пробраться, и с крыши спрыгнуть. Хитрая псина, даром что чихуа.

— Хорош орать, как свиняка резаная! Тебе по статусу не положено, ты уже приготовленный, — попытался разрядить я обстановку очередной шуткой, но в ответ получил только полный гнева и мольбы взгляд щенячьих глазок. Ну и очередной вопль, но уже от самого Консервы, — Ладно, ладно! Брут, слезай давай, у меня уже уши болят.

— Гав! — писклявый лай знаменовал капитуляцию войск римской империи. Тем не менее, судя по грациозной походке главнокомандующего и армии в одном лице, война еще не окончена…

— Ты это, поторопиться не мог? — раздосадованно пропыхтел Консерва, вставая со своего лежбища. Откуда-то сбоку картинно упала оторванная голова фиолетового пони и неспешно покатилась по полу…

— Я ждал твоего пробуждения, красавица! А как говорилось в одной сказке, чтобы разбудить красавицу нужно ….

— Да пошел ты! — оборвал меня Егор, отодвигая меня рукой ото входа и направляясь на кухню завтракать.

Собственно говоря, с этого момента он и обижается на меня. Пока завтракали — обижался, хотя я нашел газовую плиту и даже сумел приготовить отличный походный стейк, ополовинил свои вчерашние запасы. Егор на мое предложение откушать лишь поморщился и пересел подальше. Или поближе, смотря с какой стороны посмотреть. Стол-то круглый.

Так и двигались мы, молча созерцая красоту весеннего леса. Лес меня, правда, подзадолбал, между нами говоря. Не привык я, сидя столько времени в одиночестве, к пешим прогулкам к черту на куличики. Ну и наличие обиженного тела рядом уверенности в себе не давало. Нет, я Егора понимаю и нисколько не виню, просто отвык от того, что кто-то вокруг негативом во все стороны разит. Психика — штука тонкая, за ней нужен глаз да глаз…

Я незаметно сделал глоток из фляги, закусив остатками «командирского стейка». Ничего, скоро уже будет на месте…

* * *

К середине дня мы наконец увидели тот самый дом, куда я и вел нас последние несколько часов. Каменное двухэтажное здание, сделанное под кирпич, было обнесено здоровенным забором из бетонных плит в два человеческих роста. На фоне черепичной крыши отлично просматривалась намотанная на забор колючая проволока, которой было аж три слоя. Может даже четвертый появился, пока не было видно.