Апокалипсис от Владимира

— Знаешь, Табриз, — ответил я, — а ведь тусовка из Карабаха. Удивительное место, я там бывал — в Ганзасаре. Это один из древнейших монастырей, где до сих пор хранится голова Иоанна Крестителя! Армения вообще богата библейскими сокровищами. Вот и наконечник того самого копья, которым убили Христа, — копья Лонгина, тоже там, в Эчмиадзине.

Резко кольнуло в сердце. Какие-то у меня нехорошие предчувствия. Ой, не верю я в случайности. Не верю.

Я испытал приступ тревоги — похолодели руки и гадкий липкий пот увлажнил ворот рубашки. В ушах застучала кровь. Я выпрямился, закрыл глаза и постарался глубоко подышать. Вдох-выдох, еще разок. Господи, помилуй, Господи, помилуй! Странно — в этот момент я не подумал о Данииле, даже мысленно не обратился к нему за помощью! Скорее я думал о седовласом старце, гордо сидящем на светящемся троне, кика не ведаю — нечто среднее между Моисеем и Зевсом. Что это со мной? Вроде бы все так хорошо начиналось. Неужели это мысли о копье вызывают у меня такой панический страх? Почему? Надо разобраться в себе. А вот мальчиков пугать не надо, возьми себя в руки. Это не их лига, помочь не смогут. Разберешься после.

— Простите, ребятки, — откашлялся я, — видно, слишком острый перчик попался. Аж дух перехватило!

Попытка объяснить мое замешательство была довольно груба, но спорить со мной никто не стал.

— Итак, — бодро сказал я, отрезая себе кусочек ароматнейшего мяса, — продолжим наши философские изыскания. Что происходит после смерти? Точно я не знаю, но могу предположить — указания на то есть довольно ясные. Все, что происходит с плохими пацанами, мы с вами уже видели. Картинка неприглядная:

Посему, как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов.

Я положил мясо в рот и с удовольствием проглотил его, почти не жуя. Тает во рту, честное слово! Ребята преданно ждали, пока я впитаю в себя все его соки и продолжу. Я продолжил:

— С этим описанием не поспоришь, верно?

Так все и происходит. Поэтому атеисты абсолютно точно предвидят свою судьбу — для них никакой загробной ЖИЗНИ нет, в печь отправляются как тела их, так и души. Разговор с ними короток. А вот кто такие праведники и в каком виде они тусуются там, наверху, — вот это задачка не для средней школы. Начнем с того, что наговорил нам прикольный дед Иоанн сразу после своего эпилептического припадка. Ему такое напривиделось, мало не покажется! Начну с цитат:

Не делайте вреда ни земле, ни морю, ни деревам, доколе не полоядам печати на челах рабов Бога нашего.

И я слышал число запечатленных: запечатленных было сто сорок четыре тысячи из всех колен сынов Израилевых.

Великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих.

И восклицали громким голосом, говоря: спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу!

И все Ангелы стояли вокруг престола, и старцев, и четырех животных, и пали перед престолом на лица свои, и поклонились Богу, говоря: аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь. И, начав речь, один из старцев спросил меня: сии облеченные в белые одежды кто, и откуда пришли?

Я сказал ему: ты знаешь, господин. И он сказал мне: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают [ныне] перед престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них.

Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной: ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их.

Я вновь отрезал себе кусочек, водя ножом по тарелке в абсолютной тишине. Молодежь внимала.

— Становится понятно, — сказал я, — что Иоанн был помешан на еврейской теме поиска десяти пропавших колен, а вот что это за граждане в белых одеждах и как они разбросаны по телу истории, не очень-то и ясно. Дальше становится еще хуже:

И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах. И услышал я голос с неба, как шум от множества вод и как звук сильного грома; и услышал голос как бы гуслистов, играющих на гуслях своих.

Они поют как бы новую песнь пред престолом и пред четырьмя животными и старцами; и никто не мог научиться сей песни, кроме сих ста сорока четырех тысяч, искупленных от земли.