Апокалипсис (СИ)

По дневникам учёных всё выглядело так, будто после той, последней записи Сэр Дардион так и не вернулся сюда. Только колбу с собой забрал. Учёный пишет о ней как о непонятном объекте, найденном на полу. Но ничего более.

Я всё больше сомневалась в том, что найду здесь какие-то зацепки по мору. Но как же так? Столько сил, столько странностей. Может быть, учитель не увидел связи там, где она была?

Вироточины появлялись из ниоткуда — колодец тоже возник на определённом пространстве, а вокруг всё проглотило золотой водой. Один из камней кладки был отломан — вероятно, во время изучения, — и сквозь дыру виднелась непрозрачная, не пропускающая свет сверху, золотистая вода, но она не вытекала. И вообще жидкостью казалась преимущественно из-за колебаний поверхности. Ветра в подвале не было, но вода всё равно иногда шла рябью.

Изучая этот вопрос, я поставила миску с простой водой на край колодца и смотрела на неё. Возможно, Сэр Майрен, дежуривший возле меня, уже и подумал, что я спятила, но… Вода в миске не колебалась. Значит, волны на золотой поверхности зависят совершенно от другого. Я записала это в дневник, а затем вылила воду из миски в колодец. Она бесследно исчезла, не создав даже кругов на мерцающей глади. После этого я попыталась деревянной миской зачерпнуть золотой воды, затем и глиняной — результат оставался одинаковым: ровный мягкий срез идеально под фактуру предмета. При этом если разбить половинки, цвет краёв осколков отличался от оттенка среза.

Это точно какая-то магия. Если бы была алхимия, то узор от краски на поверхности она на срез бы не переносила. Это просто не могло происходить естественным образом!

В одном из дневников Сэра Дардиона я нашла выноски из чужих записей. Видимо, когда он работал здесь, какие-то книги в библиотеке ещё возможно было прочесть, и учитель переписал их. В отрывке говорилось что-то о переходе. О путешествии. Предполагалось, что путешественник построит из дерева или глины сосуд для перехода в иной мир.

«После смерти что ли?» — подумала я. Но, похоже, учёный говорил о переходе в другой мир не души, а живого человека вместе с телом. Мне эти записи показались ещё более странными, чем прощальное письмо Сэра Родрика, однако если всё это магия, то каждый черепок, каждый краешек миски и часть ложки, что исчезли, попали в другой мир. Ну или застряли между мирами, если возможен переход только целостного объекта.

Для этого и нужна скорлупа.

— Ты узнала, что это? — послышался голос Карин от двери.

Я и не заметила, что она пришла сменять дежурного.

— Мне нужны ведающие, чтобы разобраться, — вздохнула я.

— Думаешь, деревенским знахаркам что-то может быть известно о колодцах и золотых водах? — с сомнением спросила Карин. — Если бы было, твои книги бы уже об этом рассказали. Тот, кто оставил их здесь, явно догадался бы поспрашивать ведающих.

Я вздохнула.

— Ты права. Сэр Дардион был достаточно дотошным для этого.

Карин поджала губы. Она не ожидала услышать имя учителя. Неужели я до сих пор не рассказала ей о том, что все рукописные дневники здесь — его? Я не помнила.

Голова снова заболела от напряжения, и Карин вывела меня на воздух. Не сопротивляясь, я вышла под пасмурное небо и вдохнула полной грудью осеннюю влагу. Пахло мокрыми листьями и… жареными каштанами.

Найдя костёр взглядом, я направилась к его теплу.

Теойен и пара незнакомых плотников с энтузиазмом разламывали скорлупки и жевали содержимое. Но когда я подошла к ним, все трое выпрямились и замерли.

— Можно мне два-три каштана, пожалуйста? — негромко попросила я.

— О, конечно, — спохватился ближайший ко мне мужчина и переложил всю горстку, которую держал, в мои раскрытые ладони.

Этого было много, но по виду плотника я поняла, что обратно он не возьмёт ни один. Да и вообще, мужчина решил убраться подальше. Интересно, из-за чего? Я снова испортила одним своим присутствием всё веселье своих подданых?

Посмотрев на Карин и не найдя раздражения на её лице, я разделила каштаны с ней. После чего села поближе к костру. Как же на улице холодно! А ведь только начало осени.

— Какие-нибудь успехи? — мягко спросил Сэр Теойен.

Краем глаза я заметила, что это Карин его подначила. Сам бы мужчина, наверное, тоже предпочёл бы уйти, как ушли плотники. Лучше бы я осталась с книгами…

— Мы собираемся построить скорлупу и погрузить её в колодец, — уверенно провозгласила я. — Прикажите плотникам измерить окружность и сколотить из дерева полый сосуд, чтобы в него поместился человек.

— Что ты задумала? — забеспокоилась Карин.

Теойен нахмурился.

— Это приказ, — сказала я и встала. — Если местные не способны это сделать — вызовите Кертодольских.

Говорить мне ни с кем больше не хотелось. Я решила вернуться к своему новому рабочему месту и перечитать дневники. Может быть, я что-то упустила? Должно же быть что-то! У нас осталось не так много времени до следующей волны. Из поместья наверняка придётся убраться, чтобы переждать нашествие в более укреплённом месте, чем ветхий особняк.