Апокалипсис в шляпе, заместо кролика. Ковчег

С чем категорически не хотел мириться программист. И он, как и всякий человек, если не такой уж учёный, но близко к этой области находящийся, не могущий ждать ни минуты промедления и ему плевать на осторожность, всякую мораль и всех видов этические правила, не стал ждать, когда всё образуется в деле поиска пропавшей модели, а взяв на себя все риски, приступил к новому этапу экспериментов уже с другой серией модели, названной им Анютой.

– Пусть они там, наверху, думают на этот счёт, что хотят, а я буду делать так, как считаю нужным. – Программист с этими мыслями решительно посмотрел наверх, сквозь бесконечную вереницу лестниц, что навело его на весьма здравую мысль – подниматься наверх по лестнице совсем не перспективная идея, и лучше воспользоваться лифтом. А как только он так разумно подумал, то вслед за этим он оглянулся по сторонам и не понял, а что он тут делает, когда ему нужно находиться совсем в другом месте.

– Вот так всегда, – окатило мыслью бросившегося в сторону лифтов программиста, – увлекусь какой-нибудь мыслью, а потом сам себя ищи, куда это я себя, с помощью её завёл. – С этим убеждением на свой счёт, программист добирается до лифта и благо на него много охотников нет, – лишь двое людей, судя по их форменной одежде и коробкам в руках, курьеров по доставке пиццы, – а это значит, что его на своём пути ждёт максимум одна остановка.

И только так себя воодушевил программист, зайдя в лифт, – а надо понимать, что для человека крайне торопящегося, любая мелочь, которая ведёт к задержке, не такая уж и мелочь, – как тут же началось то, чего больше всего боится и тревожится всякий спешащий человек – никем и в том числе и им непредсказуемые задержки. И ладно бы причиной для задержки послужила какая-нибудь весомая и значимая величина, например, энергетический коллапс, с полным обесточиванием света в здании, но тут причиной задержки движения стала какая-то, возникшая чуть ли на пустом месте, несогласованность действий всех вышеупомянутых пассажиров лифта, к которым как-то очень неожиданно добавилась одна пассажирка. И вот это её добавление к их, строго мужскому коллективу, и вызвало всё это замешательство и последующую задержку. Где все стоящие вокруг этой запоздалой гражданки, вероятно симпатичной наружности (так думалось программисту, оказавшемуся у неё за спиной) люди, стояли, соображали при виде этой гражданки, и всё не могли сообразить, кому первому взять в свои руки рычаги руководства этого средства передвижения, лифта.

Ну а когда проявляется такая нерешительность в действиях людей с виду вроде как решительных и настаивающих на этом, то берётся за дело тот, кого изначально и в расчёт не принимали. А именно эта неизвестная гражданка, которая постояла, постояла, да и подняла руку, с вытянутым пальцем на её острие и начала направлять его в сторону табло с кнопками.

И вот когда эта привлекательная гражданка, кого-то сильно собой напоминающая программисту, уже практически дотянулась до табло с кнопками, вдруг со стороны одного из пассажиров с коробками, того, кто повыше, доносится голос: «На тринадцатый этаж, пожалуйста», и палец девушки, ни смотря на то, что направлялся по совсем другому адресу, не смеет ослушаться и прижимается к этой указанной кнопке. После чего лифт срывается с места как прописано в его технических характеристиках, со скоростью несколько метров в пару, тройку секунд, и начинается свой подъём для каждых из находящихся в лифте людей. А то, что этот подъём для каждого из его пассажиров разнится, то тут дело не только в их различном само и мироощущении, а тут в дело вмешивается внешний фактор со всё той же неизвестной гражданкой, которая всё стоит в одном и том же положении, упираясь пальцем на кнопку и не пойми чего ждёт.

А эта её странность поведения по отношению к кнопке, само собой не может вызвать своего недоумения и соображений у её попутчиков, у которых и раньше имелись свои соображения насчёт непредсказуемого характера поведения представительниц женского пола и их несколькой не торопливости действий, жёстко ими и часто небезосновательно называемой тормознутостью, сейчас получив для себя новые подтверждения, заставила всех этих сторонних от гражданки людей, насмешливо начать выглядеть и всё в сторону этой гражданки, которая, быть может, тут совсем не причём, и всё происходящее с ней есть плод их воображения, или по крайней мере, лифт каким-то загадочным образом, так притягательно оказывает на неё давление. Что, немедленно сейчас и выясняется, когда эта гражданка высокой наружности, а с лица она до сих пор не видна программисту, обращается с волнительным заявлением: «Вы может не поверите, но меня не отпускает кнопка», к стоящему ближе всех к ней курьеру, который соизволил поинтересоваться у неё: А у вас что-то случилось?