Апокалипсис, вид снизу. Том I

В памяти, словно обрывки чёрно-белого кино, сохранились редкие кадры того, как она выбралась из Сорвина. Первые сбои начались ещё до того, как она добралась до пересечения трассы с железной дорогой. А потом она, вроде как, расплакалась, когда перед её глазами предстали неподвижные вагоны на ближайшей станции. Под каким-то железным ящиком она долго сидела с отрешённым видом, пялилась в развёрнутый интерфейс игры и пыталась определить, в какую именно сторону должен отправиться состав, чтобы она смогла уехать в нужном направлении. Последний кадр, складки плотного брезента, где она, наконец, смогла согреться прежде, чем нечеловеческая усталость, словно тяжёлая кувалда по голове, вырубила последние проблески сознания.

Пробуждение под монотонный перестук колёс было гораздо более памятным, но не менее паршивым. «Другая реальность», не смотря на свой подлый характер, всё же помогла Инге забраться на нужный поезд в нужном направлении и ничего не перепутать.

Второй шок Инга пережила, когда вдруг сообразила, что удаляется от Вианта очень даже бодрым темпом. От жгучего желания тут же сигануть с поезда её удержала скорость в шестьдесят километров в час и каменистая насыпь под стальными рельсами. И лишь несколько позже она сообразила, что разволновалась раньше времени. По неизвестным причинам Виант застрял на одном месте. Но это ещё не повод мчаться на встречу ему и подступающей зиме, что постепенно накрывает материк Хинтан с юга.

Лишь через неделю Инга окончательно убедилась, что предсказала маршрут напарника худо-бедно правильно. Виант тоже двинулся на север. Сперва он догонял её, потом перегнал и, дней пять назад, ушёл в отрыв. Увы, обогнать его и выйти на перехват, так и не получилось по весьма банальной причине. Ошнурские и Орянские горы тянутся с юга на север почти по середине материка Хинтан. Единственную железнодорожную ветку, что пролегла между горными массивами, Инга благополучно проскользнула на полном ходу, да ещё сразу на тысячу с лишним километров.

Через две местные недели Инге удалось добраться до границы государства Глиссара, где, наконец, сошлись железные дороги с восточного и с западного побережий материка Хинтан. Но, увы, к этом моменту Виант ушёл в отрыв.

Когда-то давным-давно, ещё в реальности, Инга любила путешествовать. Теперь же она возненавидела железную дорогу всем сердцем. Одно дело с комфортом развалиться на мягком сиденье в тёплом и сухом вагоне, и совсем другое страдать от скуки и тягучего ожидания в грузовом вагоне, где кормёжка не предусмотрена вовсе, а напиться можно только в одном случае, если по брезентовому навесу забарабанят капли дождя.

Буквально на второй день путешествия сбылось ещё одно предсказание Вианта. Инга оголодала настолько, что от былой брезгливости к мусору и объедкам не осталось и следа. Во истину, голод — лучшая приправа. На первой же кормёжке, когда она спрыгнула с грузовой платформы на крупной станции, Инга с головой залезла в урну возле привокзального фастфуда. Пропитанную майонезом хлебную булочку, точнее, недоеденную половинку, она слопала с превеликим удовольствием головой вниз. Когда сверху упала добавка, то не побрезговала и плохо обгрызенной куриной косточкой. А уж чипсы… Так поломанные кружочки жаренной картошки так вообще сошли за десерт.

И без того паршивая ситуация с пропитанием постоянно усугублялась тем, что она со всех лап стремилась догнать Вианта, но не получалось. У напарника то ли опыта больше, то ли элементарного везения. Это обидно, но на кормёжки он тратил явно меньше времени, чем она. Зато Инга окончательно убедилась, что Виант не имеет ни малейшего представления о её существовании. Он ни разу как не устремился ей на встречу, так ни разу не попытался удрать от неё подальше.

Да сойдутся ночные светила, да будет «Другая реальность» сегодня в хорошем настроении, да позволит она, наконец, догнать напарника. Инга развернула внутренний интерфейс игры. Виант прямо по ходу поезда. До него осталось жалкие девятнадцать километров. Но! Взгляд переместился на небо. Вечереет, скоро стемнеет. Такое уже бывало, Инга сердито набычилась. Однако надежда, как известно, умирает последней.

Поезд плавно качнулся на очередном повороте. Инга вытянула шею. Между низенькими стальными бортами достаточно широкая щель, чтобы она могла высунуться наружу и при этом надёжно держаться передними лапами за шершавый металл.

Впереди город. Достаточно большой, чтобы не быть очередным поселением местных крестьян. Это должна быть Югера. Там живёт три сотни тысяч человек. По меркам Глиссары, не очень много, но железная дорога и значок крупного завода обещают, почти гарантируют, что это будет именно город.