Апокалипсис завтра (СИ)

Промахнулся, он хотел пихнуть деревяшку выше, но не успел. Девчонка дернулась, уловив движение смертного, и в последний момент уклонилась. Самодельный кол вошел точно над пупком и то несильно. Девчонка взвыла и со всей дури пихнула Руперта в грудь. Тот, почувствовав, что его словно сбила машина, пролетел до противоположной стенки и врезался в нее.

– Ах ты чертов смертный! Мешок с потрохами! Я тебя сейчас порву, урод малолетний!!!

Он едва успевал прикрывать жизненно важные места, чтобы взбешенная таким поведением вампирша окончательно не отбила стремление его тела к жизни. На этот раз Руперт видел не увлеченно спокойную девушку, а настоящую ведьму, у которой сорвало крышу. Черные волосы взметались вверх, когда она снова и снова наносила ему удары.

Сила. Вампирская сила давила и ломала кости.

– Банни! – громкий возмущенный женский возглас мгновенно прекратил избиение.

Девушка над ним тяжело дышала, а Руп еле смог повернуть голову. Дыхание было сбито, а места, где кулаки встречались с его телом, упрямо ныли.

– Ева, он испортил мою футболку! – взвизгнула возмущенная японка.

– Мне плевать, ты должна была его накормить и отвести в подвал к девчонке, а не избивать до полусмерти! Дура! Сколько раз можно тебя наказывать за несдержанность? Хорошо, что господин не смог сегодня к нам присоединиться и не станет лишний раз нервничать. Бери мальчишку, – Ева топнула ногой и резко развернулась на шпильках, – тащи его в круговую. И только посмей опять кулаки распускать, иначе тебе светит кое-что похлеще дыбы.

– Да, Ева, – Руперт удивился ее пристыженному тону.

Парня схватили за запястье и куда-то потянули.

– Куда ты тащишь меня, японская тварь? – прохрипел Руп.

– На свидание с блондинкой.

– Дэни? – удивился он.

– Не радуйся, – странно рассмеялась Ева.

*****

Сквозь непрекращающийся шум в ушах прорвался этот невероятно противный голос. Снова. Она уже не знала, как долго находилась в этом состоянии и где вообще пребывала. Если бы не вечные напоминания ее имени, она, вероятно, забыла бы и его.

День сменялся ночью, а ночь днем, каждый раз по новой отвоевывая свои территории. Какая глупость. Дэни уже давно не различала ни то, ни другое. В клетке, где ее удерживали, не было ни единого окна, лишь странные светильники, установленные в стенах. Пятьдесят слабо светящихся лампочек. Она пересчитала их множество раз. Уже сбилась с подсчетов сколько именно.

Дэни старалась сохранить рассудок, хоть малую его часть, но иногда проваливалась в какое-то странное забытье. Она видела все происходящее, но будто со стороны. Как нечаянный и совершенно безучастный свидетель.

«Лука».

Это имя Дэни теперь никогда не забудет. Ее персональный мучитель и единственная цепочка, связывающая с реальностью. Лука знал, как вытащить ее на новые высоты боли. Раз за разом у него выходило ничуть не хуже, как бы она ни старалась от него спрятаться поглубже в сознании. Именно из-за него Дэни стала самой себе напоминать лунатика.

Обезумевшего от жажды лунатика.

Дэни стала ужасным монстром, готовым наброситься на любой живой объект, в жилах которого течет кровь. Она пульсировала в венах Луки, но он никогда не терял бдительность, как бы Дэни не пыталась впиться клыками в его кожу.

Размеренно, шаг за шагом он истязал ее тело, проверяя сколько крови вытечет из раны и через сколько она затянется. Лука все записывал в личный блокнот, ведя статистику.

Кажется, после ухода главы Фиррор… Лероя, если верить ее замутненному сознанию, его помощница познакомила ее с одной из сторон лесбийской жизни. Это был самый ужасный поцелуй во Вселенной. Когда Дэни почувствовала в себе язык этой ядовитой дряни, то едва справилась с позывами к рвоте. Ева бы пожалела, что вообще на это решилась, если бы не вновь вколотый Дэни в шею наркотик. Тварь все продумала. Челюсти уже не работали, да и голова невыносимо кружилась.

Поэтому Дэни еще повезло, что брюнетка быстро отошла от нее, а потом и вовсе покинула помещение, бормоча себе под нос нечто, напоминающее досье, составленное на Рупа. Только вот теперь речь шла о Дэни.

Похоже, Фиррор помешаны на том, чтобы объявлять всем вокруг девственен ли он или нет. Это самое глупое досье, которое она когда-либо слышала.

В тот день она вновь отключилась и очнулась лишь, когда пришел Лука. Вернее, когда стал украшать ее тело фигурными надрезами, а потом просто загнал ей в живот клинок по самую рукоятку, посчитав сон Дэни оскорбительным. Рана затянулась через пару часов, в процессе которых Лука кружил вокруг нее и больно щипал ее кожу, сокрушаясь, что такой хорошо сложенный экземпляр нельзя трахать. Дэни бы рассмеялась ему в лицо, если бы могла. Лерой в этом оказал ей огромную услугу. Наверное, она бы сошла с ума намного раньше, если бы ее непрерывно насиловали.