Апокалиптический реализм: Научная фантастика А. и Б. Стругацких

Все романы и рассказы до 1964 года можно считать принадлежащими к их «ранней стадии». На этой стадии ответ на «…вопрос, который интересовал нас всегда… куда мы идем… после XX съезда партии» был вполне очевиден: дорога к «сияющему коммунистическому будущему», с которой общество временно свернуло из-за сталинизма, снова лежала впереди.

Действие первого рассказа, «Извне», происходит в абстрактном настоящем; впоследствии пространственные и временные горизонты расширяются в будущее и на другие планеты и звездные системы, пока, к середине XXII века, описанной в романе «Полдень, XXII век (Возвращение)», утопический коммунизм не воцаряется на Земле.

Отличительный знак идиллического будущего по Стругацким — соединение обоих полюсов традиционной российской утопической мысли: в видении пасторального счастья, в «простой гармонии с природой», выражающемся в показе зеленых городов-садов, и в детском любопытстве (скорее нежели в фаустовской гордости) ученых-персонажей рассказов. С другой стороны, утопическая мечта об искусственно созданном изобилии и «всемогуществе человеческой технологии» также реализована в XXII веке Стругацких. Смелые гибриды скота, чье мясо белое и вкусное, как крабовое, не загрязняющие, мгновенные способы транспортировки и мимолетные заботы персонажей — что делать с избытком времени и роскоши — характерные черты этого видения.

Хотя главный драматический конфликт в раннем цикле истории будущего происходит между «хорошим и лучшим», авторы преуспели в населении своего мира оживляюще причудливыми и обладающими чувством юмора персонажами. Более того, даже в ранней, утопической истории будущего, декорации и диалог демонстрируют непосредственность и подражательную силу современной реалистической прозы.[7]

Романы и рассказы этой стадии творчества Стругацких имели мало отношения к основным вопросам, рассматриваемым в этом исследовании. Они, по сути, — одномерные, экстраполирующие произведения научной фантастики, отражающие господствующее оптимистическое общественное настроение поколения «оттепели».

Первая угроза гармонии между социальной утопией и неограниченным научным прогрессом появилась в повести «Далекая Радуга» (1963).

Серия физических экспериментов, проводимых в идиллической научно-исследовательской колонии на планете Радуга, вызвала волну материи/энергии, которую не могут контролировать ученые. Большая часть населения планеты эвакуирована, но ученые, которые должны остаться, ожидают смерти от неостановимой черной волны со спокойным героизмом и ясным сознанием.

Около половины работ, написанных в 1960-е, входят в тесно связанные циклы об истории будущего. Несколько основных персонажей и футуристических приспособлений (например, устройства для мгновенной транспортировки «нуль-кабины») появляются снова и снова.

Основные предпосылки ранних циклов об истории будущего остаются теми же: некий интернациональный мировой коммунизм (не обязательно идиллический) воцарился на Земле, звезды и планеты в нашей галактике, наряду и с находящимися на «Периферии» (за ее пределами) активно исследуются и/или колонизуются.

Другая ключевая черта, объединяющая все романы о будущем, — это концепция «прогрессорства». «Прогрессоры» — это земные миссионеры, вооруженные земными мудростью и технологией XXII века и пытающиеся помочь менее развитым обществам других планет. Все романы, входящие в тесно связанный цикл об истории будущего, рассматривают тему прогрессорства, и большая их часть по структуре иносказания: «прогрессорский» сюжет представляет модель, в которой расстояние между более и менее развитыми социально, политически и экологически обществами просто проецируется на межпланетное пространство.

Роман 1964 года «Трудно быть богом» является поворотной точкой в цикле истории будущего и в развитии Стругацких как романистов. До настоящего времени «Трудно быть богом» представляет собой одно из наиболее популярных произведений научной фантастики, когда-либо опубликованных в СССР.

В этом романе прогрессоры с почти утопической Земли XXI века должны вести феодальное общество планеты Арканар (Ankara) по пути исторического прогресса. Герой-землянин превосходно замаскирован под местного дворянина, он внешне адаптирован к жизни Арканара (смеси средневековой Европы и средневековой Японии) до мельчайших деталей, включая местную подругу.

Но вместо того, чтобы следовать по предполагавшемуся пути медленного исторического прогресса, арканарское общество сваливается к фашистской диктатуре, поддерживаемой невежественным и вульгарным населением и включающей элементы сталинизма (то, что Дарко Сувин отождествил с «заговором врачей», срежиссированные убеждения, переписывание истории в целях восхваления нынешнего правителя).[8]

Земные «боги», могущественные теоретически, не могут прекратить нищету и жестокость Арканара без насильственного вмешательства. Поскольку искры революции и утверждение новой диктатуры любого рода противоречит земным гуманистическим принципам, они не могут действовать.