Апокрифы реалполитик

Итак, техасский нефтяник приезжает в Боливию. Тут ему поручено поймать опаснейшего террориста, этакого местного Шамиля Басаева и Хаттаба в одном флаконе при том, что тому симпатизирует местное население, а сам нефтяник – ненавидимый всеми местными гринго. С виду это – фантастика.

Первым, что делает Старый Черт, — это берет бутылку хорошего вискаря и идет к местному деду из индейцев кечуа, и они вдвоем напиваются до полного изумления. Причем на закусь идут исключительно листья коки. Вторым, они все это время болтают за жизнь. При этом американский гость говорил на недавно созданном "американском", который изначально адаптирован для того, чтобы он был понятен для всех испаноговорящих жителей Латинской Америки, и старый индеец Кечуа понимал гринго с полуслова. И они болтали про погоду, про виды на урожай коки, про то, как тяжело нынче учить детей и как плохо, когда дети неграмотные. В итоге американский гость и местный старейшина договорились о том, что Буш-Папа будет покупать у гостеприимного хозяина весь его урожай кофе. На этом они попрощались.

Буш-Папа вернулся в Америку и первое, что он сделал, – созвал своих мексиканских и кубинских мыслителей и просил их набрать хороших учителей, чтобы учить в далекой Боливии детей грамоте. АМЕРИКАНСКОМУ языку. Через две недели набралось достаточно добровольцев, которые собрались и отбыли. А Святоша оплатил им всем трехлетние контракты на работу учителями авансом.

За все время охоты на Че Гевару – согласно апокрифам – он не послал туда ни единого снайпера и ни единого охотника за людьми. Но где-то через четыре месяца – в очередной партии кофе – люди его раскопали сверток, в котором был скальп недавно убитого Че Гевары, необработанные изумруды Боливии и пара веточек с листочками коки. Когда его советники спросили Буша-Папу что это, он отвечал, что "Это – Сердце Америки".

Согласно апокрифу у этой истории было занятное продолжение. Через пару месяцев в штаб-квартиру Бушей в Хьюстоне пришли новые просители. Из Колумбии. Они сказали, что их боливийские братья им рассказали, что Эль Сеньор может им помочь с открытием новых школ и что там учат писать и говорить на таком языке, который понятен всем окружающим. Буш-Папа, разумеется, принял просителей, со всеми посидел, со всеми выпил, и его даже не смутили многочисленные наколки даже на лицах просителей. В конце разговора старший из них вдруг спросил – знает ли Сеньор, что означают эти наколки? На это Буш отвечал, что на авианосце Эль Хасинто он ходил на одну мессу со своими боевыми товарищами и думает, что смысл криминальных наколок в Колумбии и Мексике должен был схожим, если не одинаковым. И он добавил, "ведь вы с ними – один Единый Народ!". Собеседник на это согласно кивнул и добавил, что у Единого Народа должен быть Единый Сеньор и что он – Джордж Герберт Уокер Буш – может на него, Пабло Эскобара, в этом рассчитывать.

Через пару недель еще одна команда учителей с оплаченными авансом контрактами вылетела в Колумбию.

Вот как об этом рассказывают.

С другой стороны, именно Буш-Папа, возглавив в конце 60-х подразделение ЦРУ, которое занималось Китаем и Юго-Восточной Азией, приложил море сил для того, чтобы найти в Китае "вменяемых собеседников", и именно ему принадлежат лавры обнаружения там некоего опального мужичка по имени Дэн Сяо Пин, и именно после этого "фишка в ЦРУ ему и пошла" (то есть кубинские замороки стали причиной попадания его внутрь ЦРУ, а вот уже история его тесной дружбы с "товарищем Дэном" – это и есть история его стремительного – внутри ЦРУ – карьерного взлета). Но самое цимесное во всей этой истории то, что отправляясь в эти края Буш-Папа прибыл туда вовсе не в поисках новых друзей и товарищей. Его задачей было уничтожение опиумных плантаций в "золотом треугольнике".

Цель благая, если бы только его враги не намекали, что появление азиатского героина в Америке поставило под угрозу кокаиновые доходы той же самой фамилии.