Аполлион (ЛП)

— Ночью, когда я сплю, это единственное время, когда я не думаю о том, что я сделал. Ты… ты не понимаешь. Что я сделал с тобой — посадив тебя на Эликсир? Ты не заслуживаешь ничего такого.

— Ты…

— Я не должен был, Алекс. Это была моя слабость. Я не верил, что, в конечном счете, ты разорвешь связь. И видеть то, что это делало с тобой? Я не могу простить себя за это.

Мой рот раскрылся от удивления.

— Ты не можешь винить себя за это! Ты сделал то, что было верным.

Глаза Айдена сверкнули.

— Это не было верным.

— Айден…

— Эликсир был один из твоих наихудших страхов, Алекс! И я поступил с тобою так!

Удивившись, я отступила на шаг назад. Айден крайне редко повышал голос, но я знала его ярость и разочарование не были направлены на меня. Это было его собственное наказание — наказание, которое он не должен был вынашивать в себе.

— Чем… — он двинулся вперед, понизив свой голос, когда его взгляд встретился с моим.

— Чем отличается то, что сделал я, от того что с тобой сделал Сет и все еще делает с тобой?

Я изумилась.

— Посадить меня на Эликсир не то же самое, что сделал Сет, исказив меня до психопатического Аполлиона!

— Но я лишил тебя твоей сущности, Алекс. Это то же самое, — тепло исходило волнами от него, становясь более интенсивным с каждой секундой. Большинство людей было бы до ужаса напугано таким его проявлением.

Я, по большей степени, была раздосадована — и опечалена.

— Я повалил тебя на пол и заставил держать рот открытым, пока Маркус давал тебе Эликсир, — он слегка покачал головой, как будто бы он ошарашен своими собственными действиями. — Ты умоляла меня остановиться, а я не остановился. Я наблюдал за тем, как Эликсир пленит тебя, и это был я, кто стал Магистром. Я не мог…, — он резко замолк и отвернулся.

Слезы стояли у меня в глазах. Ничего не желая так сильно, как забрать у него это чувство вины, я попала в тупик, не зная, как сделать это. Я встала позади него, испытывая желание просто обнять и держать его пока он не поймет, что я не виню его, если и был кто-то еще более упрямый, чем я в этом мире, так это был Айден. Если бы все кардинально поменялось, у Айдена оказалось нечто смехотворно поддерживающее в ответ. Он бы использовал красноречивые, завораживающие слова, которые что-то бы да значили, и когда это не сработало бы, он бы просто рассказал мне, каково это было.

У меня не было достаточно слов, поэтому я задумалась на секунду — пожалуй, третьесортно.

— Эй, я ненавижу пробиваться сквозь твою жалость к себе с возрастающей её дозой.

Айден резко развернулся, его брови были вскинуты вверх, и он открыл было рот.

— Нет, — я прижала ладонь к его губам — его теплым, таким теплым губам. Всю мою руку покалывало от контакта. — Ты должен принять трудное решение. Полностью за себя. Я была Злой Алекс. И я помню, как угрожала вырвать ребра Дикону. Я могу понять, почему ты сделал это.

Он обхватил пальцами моё запястье и нежно отвел в сторону мою руку, но все же не выпустил её. Успех!

— Алекс, здесь речь не о том, чтобы ты меня простила.

— Тогда о чем? — я передвинулась ближе, мои бедра коснулись его сомкнутых коленей. — Я прощаю тебя. Черт, тут вообще не за что прощать. И, если уж на то пошло, я должна быть тебе благодарна.

Высвободив мою руку, он отвел взгляд в сторону и покачал головой, в то время как, подойдя к дивану, тяжело на него опустился.

— Никогда не смей благодарить за то, что я посадил тебя на Эликсир.

— Брр! — я вскинула руку. Я так близка была к тому, чтобы столкнуть его с дивана. — Я не благодарила тебя за это. Я благодарила тебя за то, что не поставил на мне крест. За то, что все же был здесь ради меня, когда я вела себя подобно психу.

Он пристально смотрел на меня, как всегда непреклонный.

— Мне хочется придушить тебя.

Айден изогнул бровь.

Я медленно выдохнула.

— Мы все совершаем поступки, о которых сожалеем. Я живу с тем фактом, что угрожала каждому, кто важен мне. У тебя нет представления о том, что я думала — во что верила — когда я была связана с Сетом. Может ты и имеешь представление, но это не то же самое. И если я смогла смириться с этим, тогда ей-богу, ты должен смириться с этим.

Его рот приоткрылся, но я еще не закончила.

— Ты нужен мне прямо сейчас больше, чем когда-либо. И мне не надо, чтобы ты просто держал меня по ночам, — я призадумалась, насупившись. — Несмотря даже на то, что это довольно мило и все такое, мне надо, чтобы ты по-настоящему был здесь.

В его серебристых глазах вспыхнула боль.

— Я здесь для тебя.

— Нет, — я покачала головой. — Ты не можешь, когда ты все время мрачный, винишь себя за что-то, за что считаешь должен винить. Мне надо, чтобы ты вел себя по-мужски, Айден.

— Вел себя по-мужски? — он откинулся назад, лениво, надменно развалившись на диване, но скрученное в спираль напряжение исходило из каждой мышцы его тела. — Хорошо, что я люблю тебя, иначе посчитал бы это практически оскорблением.