Аполлон-13

Когда, наконец, процедура включения питания, хотя и не без проблем, была завершена, лунный модуль «Водолей» стал лишним. В 140 часов 52 минуты полетного времени - меньше чем за два часа до посадки - «Аполлон-13» находился на расстоянии 16 тысяч миль от верхней границы облаков и приближался со скоростью более 10 тысяч миль в час. Земля больше не была далеким диском, окруженным космосом и звездами, а стала безбрежной голубой массой, надвигающейся спереди, простираясь во все стороны треугольных окон ЛЭМа.

Вглядываясь в эту панораму через свой иллюминатор, Лоувелл сказал:

– Фреддо, настало время покинуть этот корабль.

Из-за спины Фред не проронил ни слова.

– Фреддо?

Повернув лицо к своему товарищу, Лоувелл остолбенел. Упершись в переборку, Хэйз выглядел еще более бледным и серым, чем за весь полет. Закрыв глаза и плотно обхватив грудь руками, он сильно дрожал от холода.

– Фред! - более тревожно, чем хотел, позвал его Лоувелл.

– Оставь, - неубедительно отмахнулся он, - Оставь. Мне хорошо.

– Да, - сказал Лоувелл, подплывая к нему, - Ты выглядишь просто ужасно. Продержишься еще пару часов?

– Я продержусь столько, сколько нужно.

– Два часа - это все, что от тебя требуется. Потом мы опустимся в южную часть Тихого океана, откроем люк, а снаружи будет тридцать градусов.

– Тридцать градусов, - мечтательно повторил Хэйз и снова начал дрожать.

– Парень, - пробормотал Лоувелл, - ты в беде.

Обойдя Хэйза сзади, командир его крепко обнял, чтобы поделиться своим теплом. Сначала ничего не произошло, но постепенно дрожь утихла.

– Фред, почему бы тебе не подняться наверх и не помочь Джеку, - предложил Лоувелл, - А я здесь закончу.

Хэйз кивнул и приготовился к прыжку в туннель. Но перед этим он остановился и окинул кабину «Водолея» долгим взглядом. Он импульсивно вернулся на свое место. На стене была натянута большая сетка, предназначенная для удержания разных предметов от попадания за приборную панель. Он схватил сетку и резко потянул. Она оторвалась с характерным звуком.

– Сувенир, - пожав плечами, сказал он, скомкал ее, положил в карман и удалился через туннель.

Оставшись один в лунном модуле, Лоувелл медленно огляделся. За четыре дня их тесного проживания в загроможденной кабине скопился мусор, и теперь «Водолей» выглядел, скорее, не отважным лунным кораблем, каким он был в понедельник, а галактической мусорной шаландой. Лоувелл пробрался к своему окну через обрывки бумажек и прочий мусор. Прежде чем покинуть корабль, он должен был выполнить еще одну работу: установить ориентацию обоих модулей в соответствии с данными Джерри Бостика, чтобы ЛЭМ упал в глубокое место океана недалеко от Новой Зеландии.

Лоувелл в последний раз взял в руки пульт управления ориентацией и повернул ручку в сторону. Корабль медленно повернулся, толкнув плававшие в воздухе бумажки. Без инертной массы сервисного модуля, смещавшей центр тяжести, корабль стал значительно более маневренным, почти как те тренажеры в Хьюстоне и Флориде, на которых Лоувелл готовился к полету. Выполнив несколько тренировочных движений, он установил лунный модуль в нужное положение и вызвал Землю:

– Так, Хьюстон, это «Водолей». Я установил ориентацию для отделения ЛЭМа и собираюсь его покинуть.

– У меня нет более хороших предложений, Джим, - ответил Кервин.

Лоувелл завершил установку переключателей и систем ЛЭМа, а затем, как и Хэйз, решил подыскать себе сувенир. Подобравшись к своему окну, он начал откручивать оптический прицел. Это было нетрудно, и Лоувелл положил его в карман. Посмотрев в направлении грузового отсека позади кабины, он обнаружил шлем, который должен был надевать на поверхности Луны, подобрал его и сунул под руку. Наконец, он открыл шкаф и достал мемориальную табличку, которую они с Хэйзом должны были прикрепить к передней опоре ЛЭМа при выходе на поверхность. Никто из мастерской «НАСА», изготовившей эту табличку, не ожидал ее снова увидеть. Теперь же, размышлял Лоувелл, они могут установить ее в офисе или кабинете и смотреть на нее в любое время.