Аполлон-13

Лоувелл опять кивнул, его глаза скользнули с приборной панели к часам на его запястье, а потом обратно. Двигатель работал 10 секунд, 20 секунд, 30 секунд, раздался предупредительный сигнал. Через 0.72 секунды зажигание выключилось, и двигатель затих - ни мгновением больше, чем рассчитал компьютер Центра управления.

– Отключение, - вызвал УПРАВЛЕНИЕ.

– Автоотключение, - ответил Лоувелл.

Лоувелл на корабле и операторы на Земле одновременно посмотрели на приборы измерения траектории и скорости. Они улыбнулись увиденному. Скорость корабля увеличилась почти точно на требуемую величину. Перилуний увеличился с 60 миль, которые были бы удобны для выхода на лунную орбиту, до 130 миль, которые были нужны для возврата домой.

Лоувелл ожидал команды Хьюстона на поправочный запуск: этот маневр, представляющий собой короткий импульс стабилизаторов, обычно требовался для уточнения траектории после запуска маршевого двигателя. Бун, Реник, Бостик, Дейтерих и другие офицеры по навигации посмотрели на свои терминалы, чтобы рассчитать поправочный импульс, но были ошеломлены: импульс вообще не требовался. Числа на мониторах противоречили здравому смыслу и полетным правилам: запуск двигателя был выполнен столь совершенно, что «Аполлон-13» перешел на орбиту вокруг Луны, направляющую его затем точно на Землю.

С некоторым скептицизмом в голосе Лусма вызвал корабль:

– «Водолей», норма. Поправка не нужна.

– Ты сказал, не нужна? - спросил Хэйз, посмотрев на Лоувелла.

– Подтверждаю. Поправка не требуется.

– Принято, - сказал Лоувелл с улыбкой.

– Хорошо, - тоже улыбаясь, откликнулся Хэйз.

Отпрянув от приборной панели, Лоувелл протер глаза тыльной стороной ладоней. Он был свободен, но ненадолго. В то время как индикаторы траектории выглядели обнадеживающе, этого нельзя было сказать обо всех остальных данных. Опустив глаза на индикаторы системы жизнеобеспечения и энергии, он не смог удержаться от грубых вычислений. Если корабль будет следовать прежним курсом и скорость не изменится, то экипаж достигнет Земли на 152 часу полетного времени - примерно через 91 час. Три дня и три четверти - это вдвое больше того, что мог обеспечить ЛЭМ с двумя членами экипажа на борту. Хотя Земля была занята подготовкой предстоящего запуска «ПК+2», у Лоувелла не было на этот счет никаких сомнений. Однако, даже если он сумеет выжать все из посадочного двигателя, когда они будут пролетать над обратной стороной Луны, и сожжет все топливо без остатка, он не может сэкономить более одного дня путешествия. Все равно остаются как минимум одни сутки за пределами скупых возможностей системы жизнеобеспечения ЛЭМа. Сейчас было 2:43 ночи вторника, четырнадцатого апреля. Как полагал Лоувелл, самое раннее они вернутся домой рано утром в пятницу, семнадцатого. Его ЛЭМ был не готов к такому путешествию.

– Если мы хотим вернуться домой, - сказал Лоувелл Суиджерту и Хэйзу, - мы должны придумать другой способ использования этого корабля.

В комнате 210 Центра управления Боб Хеселмейер сделал свои собственные черновые вычисления. В отличие от Лоувелла специалисты по жизнеобеспечению из команды «Тигр» обладали ручками, бумагой, блокнотами, справочниками, схемами питания и командой поддержки, которая помогала им производить расчеты. Но, как и Лоувелл, он не обрадовался полученным результатам.

Из всех ресурсов, которые требовались экипажу в обратном путешествии, очевидный интерес вызывал кислород. Но, как казалось, кислород был наименьшей проблемой. Первоначальный полетный план предписывал Лоувеллу и Хэйзу провести два дня на лунной поверхности, совершив две независимые исследовательские вылазки. Это предполагало, что атмосферу кабины придется дважды выветривать и снова заполнять. Для этого «Водолей» был снабжен гораздо большим запасом кислорода, чем ЛЭМы всех предыдущих «Аполлонов»: 9, 10, 11 или 12. Даже с тремя астронавтами на борту кислород будет расходоваться со скоростью 0.1 кг в час, что опустошит баки не ранее, чем через неделю.