Аполлон-13 (ЛП)

За спинами астронавтов, позади защитного теплового экрана, который защищал дно конического командного модуля во время входа в атмосферу, располагался восьмиметровый цилиндрический сервисный модуль. Из его задней части выступало сопло двигателя корабля. Сервисный модуль был недоступен для астронавтов, также как фургон грузовика недоступен из кабины водителя. Кроме того, иллюминаторы командного модуля «смотрели» вперед, поэтому астронавты, к тому же, его и не видели. Внутренняя часть цилиндра сервисного модуля делилась на шесть отсеков, содержащих топливные элементы, баки с водородом, электрические коммутаторы, системы жизнеобеспечения, ракетное топливо и сам двигатель. В выступе отсека номер четыре также находились бок о бок два бака с кислородом.

С другой, верхней, стороны командно-сервисного модуля располагался ЛЭМ, соединенный с вершиной конуса командного модуля герметичным туннелем. Высотой семь метров, неуклюжий, с четырьмя стойками-ногами он производил впечатление гигантского паука. На самом деле, во время первого полета с лунным модулем на борту, на «Аполлоне-9», его и прозвали «Паук», а командный модуль, соответственно, «Кокон». На «Аполлоне-13» Лоувелл выбрал более достойные имена: «Одиссей» для своего командного модуля и «Водолей» - для ЛЭМа. Журналисты иронично отмечали, будто это была дань мюзиклу «Волосы», который Лоувелл не смотрел и не собирался смотреть. На самом деле, он позаимствовал имя «Водолей» из египетской мифологии - водолей, который принес плодородие и знания в долину Нила. «Одиссея» он выбрал потому, что тот собирался обойти весь мир, и потому что словарь определял слово «одиссея», как очень длинное путешествие, изобилующее разными приключениями», хотя фразу о приключениях лучше было выкинуть. В то время как отсек для экипажа в «Одиссее» был сравнительно просторным, жилой отсек в «Водолее» был угнетающе тесным цилиндром 2 метров 35 сантиметров в ширину. В отличие от командного модуля в нем не было пяти иллюминаторов и панорамной приборной панели, а были два треугольных окна и две маленькие панели. ЛЭМ проектировался только для двух человек. И только на два дня.

«НАСА» страшно гордилось этой парой модулей и любило пускать пыль в глаза. Начиная с той триумфальной рождественской телепередачи с «Аполлона-8» два года назад, экипажи продолжали выходить в эфир, глядя сверху вниз в камеры, установленные в нижнем отсеке для оборудования, и полетные планы выделяли для этого специальное время. Этот обычай достиг своего пика популярности во время лунной высадки на «Аполлоне-11» летом 1969 года, когда телестанции по всему земному шару транслировали первую прогулку по Луне Нейла Армстронга и База Олдрина, а весь мир, затаив дыхание, следил за ней. Но ко времени полета «Аполлона-13» публика потеряла к этому всякий интерес. После двух суток полета было намечено телевизионное шоу, но ни одна из приглашенных телекомпаний не стала его транслировать. Начало передачи планировалось 13 апреля в 8:24 вечера, когда по «Эн-Би-Си» шел «Юмор с Роуэном и Мартином», а по «Си-Би-Эс» - «Здесь Люси». «Эй-Би-Си» включило в программу фильм 1966 года «Где свистят пули», а после него «Шоу Дика Каветта».

Большинство зрителей в стране не хотели замены всех этих программ на трансляцию из космоса, и даже в Центре управления специалисты проявляли к ней слабый интерес. Передача началась за полтора часа до вечерней смены, поэтому большинство операторов с нетерпением ожидали конца работы, чтобы пропустить рюмку в «Поющем колесе», салоне из красного кирпича, обставленном антиквариатом и располагающемся неподалеку от Космического Центра.

Тем не менее, «НАСА» и экипаж «Аполлона» решили продолжать трансляцию передачи на все доступные телестанции на случай, если те захотят вставить фрагменты в 11-часовые вечерние новости. Пусть хоть что-то, чем вообще ничего, подумали они. Кроме того, жены астронавтов приходят смотреть эти периодические трансляции, но никто в «НАСА» не мог им объяснить, почему обычай будет нарушен. В этот вечер операторы в Хьюстоне могли видеть Мэрилин Лоувелл с двумя из ее четырех детей, 16-летней Барбарой и 11-летней Сюзан, сидящими за стеклом наблюдательного зала позади Центра управления. Также в ожидании трансляции здесь была и Мэри Хэйз, жена астронавта, впервые полетевшего в космос.

Передача в никуда, которую смотрели Мэрилин, Барбара, Сюзан, Мэри и операторы, началась с неустойчивого, темного изображения Фреда Хэйза, плывущего по тоннелю, соединяющему командный модуль и ЛЭМ. Лоувелл держал камеру, облокачиваясь на среднее кресло Суиджерта. Суиджерт сдвинулся налево, в сторону кресла Лоувелла (ПРИМ.ПЕРЕВ.- это была вторая телепередача с «Аполлона-13», она началась в 55:14 полетного времени).

– Вот что мы собираемся для вас сделать, - говорил Лоувелл в никуда, кроме Хьюстона, - Начнем с корабля «Одиссей» и проведем вас через туннель в «Водолей». Ваш телевизионный оператор отдыхает в центральном кресле Фреда, Фред пролетает сквозь туннель, и мы хотим показать корабль, в котором нам предстоит опуститься на Луну.