Аполлония

Я улыбнулась, подставляя лицо под струи воды. Пора наконец и Саю почувствовать себя не в своей тарелке.

* * *

Мы сидели в кафе «Джи-Джи» и наблюдали, как с серебристого неба падают крупные снежинки. Странно было видеть напротив Сая, а не Бенджи, но «Джи-Джи» оказалось единственным кафе, открытым в День благодарения.

Сай не спеша пил черный кофе из маленькой чашки, а я свою горячую воду проглотила настолько быстро, насколько это возможно без того, чтобы обжечь язык. На мне было три слоя одежды – безрукавка, любимый серебристый свитер и оранжевый жилет из овечьей шерсти. Я нарядилась намного ярче, чем обычно, – в эти дни мне совсем не хотелось надевать черное.

Сай настоял на том, чтобы я оделась потеплее, когда я вышла из-под душа. Все еще стоя ко мне спиной, он сообщил:

– Сегодня будет очень холодно, а к вечеру еще похолодает. Пожалуйста, пожалуйста, Рори, побереги себя!

В последние два с половиной года чья-либо забота не слишком меня привлекала. Но сейчас мне показалось, что это не так уж и плохо.

Официантка поставила передо мной тарелку с горячей тортильей, маленькую пластиковую чашку кофе по-французски, с каким-то дурацким украшением, которое обычно все выбрасывают.

– Ваш завтрак. – Ее голос охрип от двадцати лет непрерывного курения.

Перед Саем она водрузила тарелку с сырыми листьями шпината и маленький флакончик винного уксуса.

– И ваш…

– Травка, – усмехнулась я.

Сай поначалу никак не отреагировал, но потом его лицо смягчилось, и он позволил себе легкую улыбку.

– Наш первый совместный завтрак. И по какому случаю?

– Я хотел поговорить о той ночи.

– А что такое? – Я внезапно заволновалась.

Ему бы высказаться более конкретно, ведь я до сих пор не понимала: то ли он сердится из-за того, что я его бросила одного на работе, то ли уже знает о Бенджи.

– Ты действительно в порядке? – спросил Сай.

– Безусловно, – кивнула я, широким жестом показывая на себя.

Он же видел, что на мне нет царапин и синяков и я прекрасно выгляжу, несмотря на сто тысяч слоев одежды.

Я взяла лепешку и откусила кусок.

– Я серьезно, Рори. Мне необходимо знать, что с тобой все хорошо.

Я перестала жевать.

– Зачем? – спросила неразборчиво, с набитым ртом.

Сай взял листок шпината, провел им по дну тарелки. Потом вылил на зелень весь уксус, давая возможность шпинату поплавать в тарелке.

– Рори… скажи мне нечто такое, чего ты никогда никому не говорила.

– С чего бы это?

– Потому что я тебя прошу.

– Это странно.

– Ты и сама странная.

– Сам такой.

– Верно, – ровным голосом согласился Сай. – Расскажи о том, что ты скрываешь.

– Знаешь, наш разговор стал неловким еще до того, как начался.

– В этом и суть.

– Ладно, тогда ты первый.

Сай откусил кусочек листа и жевал его, о чем-то раздумывая, а потом положил вилку – точно в тот момент, когда проглотил шпинат.

– Хорошо. Я уверен, это судьба.

– Ерунда.

Я брякнула это автоматически, хотя и считалась убежденной фаталисткой. Мне необходимо было верить, что трагедия, унесшая жизнь родителей и Сидни, произошла по определенной причине. Мне необходимо было верить, что их забрали, а меня оставили в живых ради некой миссии, которую я должна исполнить, что вселенной зачем-то понадобилось оставить меня здесь, эмоционально искалеченной и одинокой в своих страданиях. И как бы безумно это ни звучало, я верила, что Сайрус играет в моей истории свою роль.

– У меня есть причины в это верить. Я думаю, ты не случайно приехала сюда, к доктору Зету, и мы встретились не просто так.

Мне нравился этот странный разговор. Наконец-то я слышу кого-то такого же сумасшедшего, как сама.

– И почему же?

– Твоя очередь.

– Вообще-то, я на самом деле ящерица, – сказала я, быстро показывая Саю язык.

– Очень смешно.

Я откусила еще кусок тортильи и показала на свой рот, давая понять, что говорить не могу.

Сай был откровенно разочарован.

– Ладно, попробуем по-другому. Почему ты постоянно навлекаешь на себя опасность?

– Ничего подобного.

– Ходишь одна в темноте. Сцепляешься с мужчинами, известными жестоким обращением с женщинами. Водишь машину так быстро, что можешь ее разбить, и это притом что последние двадцать месяцев была пешеходом. Забредаешь в опасные районы города – одна, по ночам, – без какой-либо причины. Садишься на мотоцикл к совершенно незнакомому человеку, к тому же пьяному. И это далеко не все.

Я заерзала на стуле. Кое-что из этого действительно случалось, но до знакомства с Саем. И еще больше всякого творилось в последние шесть школьных месяцев, после смерти родителей. Однако никто об этом не знал, даже доктор Зет.

Сайрус поставил локти на стол:

– И теперь так много времени проводишь с Бенджи Рейнолдсом.

Я чуть не подавилась куском тортильи, проглотила его, не разжевав.

– Бенджи? Да он совершенно безобидный.

– А что ты о нем знаешь?

– Что мне известно о Бенджи? Однозначно меньше, чем тебе – обо мне. И откуда, черт побери, ты все это узнал?

– Ответь на мой вопрос.

– Ты первый! – рявкнула я.