Апология Чистого Разума

Все услышали грохот удара. Подбежавшие матросы и офицеры увидели лишь разметавшиеся щепки. Актеон предполагал, что внутри каюты щепок явно предостаточно. «Не приведи Ева, если кресло-качалка пострадало» — промелькнуло в его мыслях.

— Она внутри! — крикнул хромой боцман и вытянулся за палубу. — Но никак, черт его побери, не могу…

Юнга на тросах опомнился:

— В каюте нашего капитана! Должна быть там. Влетела в окно.

— Ему оттуда и вправду лучше видно, — хмыкнул боцман, и кто-то случайно толкнул его за борт. Плавать он умел — спасать не обязательно. Сейчас есть дело поважнее.

С этажей под палубой доносились боевые заклинания. Некоторые офицеры уже приняли бой. Судя по грохоту, бой уже происходил в столовой. Судя по звукам, там творился сущий кавардак. Ломалась сталь, гремел гром, трещали разряды молний.

Актеон Сельвийский, окончательно придя в себя после палочки корицы, выпрямил осанку и пересчитал офицеров. Большинство находилось снаружи. В столовой — около четверти всего состава отряда.

— Бал. Саос! — Актеон явил палаш и приказал остальным явить своё оружие.

Рядом с ним встал офицер Зак. Как и ожидаемо, без носа. Следовало бы уже привыкнуть к этому зрелищу.

— У меня плохое предчувствие, капитан, — сказал он, сжимая глиф жизни на груди.

«А у меня теперь всю неделю будет плохой аппетит» — Актеон чуть было не проговорил это вслух.

К звуковой палитре примешались женские вопли и звук рубки плоти. Сталь бешено билась о сталь. По всем признакам, в столовой сейчас было жарко.

— Так и знал, что кто-нибудь это скажет, — донесся сзади голос Гильермо, когда ему в руку упала призванная глефа.

Уорвик молча сунул Хэнрико две золотые монеты.

— Всем сгруппироваться, — Актеон начал рьяно раздавать приказы, — Сервантес, вперед со щитом к входной двери на палубу.

Сервантес де Таглиос явил на бегу широкий горизонтальный щит, похожий на стальной мантелет, и встал в защитную стойку. Около него встали Гильермо, вооруженный глефой, и Ирен, вооруженный пикой с зазубринами. По флангам встали офицеры с дальнобойным оружием. Середину формации заняли Актеон и остальные, как Зак с Уорвиком. Матросы же сбились в кучу на носу корабля, чтобы не мешаться в предстоящем бою.

— Если враг выйдет из этой двери, — продолжал Актеон, пока рядом стучали сапоги офицеров, — всем дальнобойным стрелять в нее! В ином же случае формация разбивается и окружает врага. Дважды повторять не буду! Всем быть наготове!

Спустя минуту топот прекратился. Построение окончено. Все взгляды уставились в единственную дверь, что вела к нижним этажам под палубой.

Если враг достаточно силен, чтобы бить напролом, то его сдержит отряд Легиона. А если враг достаточно хитер, чтобы найти другой путь, то… вероятно, капитан Актеон уже предугадал его уловки. Может быть. Хотя о противнике еще толком ничего неизвестно. Только смутные описания дрожавшего юнги: черный латный доспех с шипами и алебарда.

Но откуда взялся гром? Впрочем, скоро это предстояло узнать. Любопытство нисколько не терзало Актеона. Он бы многое сейчас отдал, чтобы враг просто взял и испарился, оставив каравеллу в покое. Жаль, но отряду придется столкнуться с дерзким и мощным противником.

Затишье. Звуки под палубой стихли. Актеон затаил дыхание, глядя на запертую дверь. Та словно отдалялась от него, а вещи в пределах его бокового зрения, наоборот, приближались. Его начало мутить.

Стук, стук, стук. Кто-то по ту сторону постучал костяшками в дверь.

— Эй, кто там? — раздался глухой голос девочки-подростка. — Это я, ваша мама пришла, молока принесла!

Некоторые из офицеров сдавленно прыснули от смеха. Актеон ошеломленно заморгал и приоткрыл рот. Возможно, кто-то хотел ответить в той же шутливой манере. Но к фамильярностям при службе Магистрату относились строго. Сейчас Актеон был далеко не в настроении шутить и слушать подколки.

Изнутри донеслись какие-то звонкие щелчки. Актеон увидел, что засовы двери находятся внутри. «Открывается ведь вовнутрь…»

Раздался оглушительный удар. Дверь резко съехала набекрень и вылетела с немыслимой скоростью. Врезалась в щит Сервантеса. Раздался гул дерева по стали.

Офицеры одновременно открыли стрельбу, и в образовавшийся проем полетели десятки шипов, ножей, стрел и болтов.

Из проема выбежала фигура в черном шипастом доспехе, невообразимо быстро для такой тяжелой экипировки. Фигура вся окружена сферой из желтых молний, в которой искрились разряды. Лезвие алебарды опущено при беге. От шеста к руке тянулась цепь.

«…Осколочный доспех!..» — Актеон сдержал порыв рвоты и крепче сжал палаш, напрягшись всем телом. Его мутило все сильнее. Словно вдруг проснулась морская болезнь, а каравелла попала в шторм. Все звуки доносились приглушенно, будто из-под глубины.

В Адамантовый доспех летела куча снарядов, почему-то не приносящих вреда. На такой скорости бега взгляд не мог уловить, почему. Будто фигуру окружал ореол неприкасаемости.

Хвала Избранным, уши Актеона отложило, и слух пришел в норму.