Апология Чистого Разума

Доспех с грохотом и плеском воды достал одну доску за другой и выкинул через плечо. А когда проделанная им дыра стала достаточно широкой, он нырнул в неё с головой, болтая ногами кверху.

«Может, нам его подтолкнуть, чтоб убирался поскорее?»

— Но капитан… — обратился Ирен. — Что нам делать? — и, не дожидаясь ответа, сказал: — Прошу, отойдите, я постараюсь открыть дверь по частям.

Уорвик и Актеон отступили на пару шагов. Ирен явил зубчатую пику и размял плечи.

Лезвие пики влетело в боковую щель двери и зацепилось зубцами. Оно было короче сабли, а вся сила приходилась на металлическое древко. На роль лома она подходила куда лучше палаша.

Лезвие «разгрызло» зубцами часть двери и вышло. Толстая деревянная плоскость с корягой влетела внутрь комнаты и плюхнулась на водную гладь.

Вода была уже практически по пояс. Доспех скрылся из виду, оставив в днище корабля огромную пробоину.

От двери отлетел еще кусок — весь нижний правый угол. Поток чистой соленой воды с благодарностью влился в коридор. Если так подумать, то, пытаясь спасти себе жизнь, трое укорачивали жизни всего экипажа — через сломанную дверь вода быстрее заполнит весь трюм.

Но в образовавшемся проеме Актеон разглядел опрокинутый стул. Боцман и впрямь решил подпереть дверь, чтобы закрыть их наедине с ожившим доспехом. Догадки оказались верны. Жаль, что теперь некогда будет рассмотреть, смазаны ли петли.

Ирен разломал остатки двери, и первый ступил в коридор, шурша по воде ногами.

На палубах разразилась настоящая паника. Матросы в спешке метались из стороны в сторону. Некоторые из них копались в инструментах, готовясь заделывать пробоину. Небольшая группка столпилась у края борта и всматривалась вдаль.

Актеон, как и ожидал, услышал краткую историю о том, как боцман спустил лодку и уплыл в неизвестном направлении. Он напялил на глаза потрепанную шляпу с широкими полями и проигнорировал все вопросы, что раздавались с палубы.

— Хвала Еве, что хоть вы нашлись! — сказал юнга, в страхе оглядываясь по сторонам. — А то тут уже все с ума сошли.

— Я вижу.

Актеон посвятил время тому, чтобы заменить боцмана и организовать растерянных матросов. С помощью офицеров из Иностранного Легиона, он собрал вместе всех матросов и укомплектовал в группы.

Первая группа должна всеми доступными средствами заделать дыру в трюме. Вторая группа должна сбросить в воду лишний груз, оставив только самое необходимое. За третьей группой — опустить на воду все шлюпки и приготовить их к отплытию на ближайший остров.

Отдельным распоряжением к Ирену и Сервантесу было отыскать ларец с Relicto Morten. Через минуту ларец поставили вместе с ящиками провианта.

Судно изрядно тряхнуло, и лебедка на катах сорвалась. Из разбитых ящиков покатились апельсины.

Сервантес, стараясь не поскользнуться на катящихся апельсинах, кинулся к ларцу с плащом. Пока он его осматривал, Актеон крикнул:

— Все в порядке?

Сервантес хотел было показать большой палец, но увидел замок. Смятый открытый замок, разбитый при падении. Крышка ларца приоткрыта.

— Вот, черт… — синхронно прошептали и Сервантес и Актеон, находясь в десяти метрах друг от друга.

В следующую серый плащ обернул шею Сервантеса и обвился вокруг его туловища.

Актеон бросился к нему. Это Relicto Morten, без всяких сомнений.

— Кто-нибудь, схватите его! — крикнул он и сам понял, насколько эта идея безнадежна.

К Сервантесу подбежал Уорвик Ринн. Серый плащ зашуршал тканью и перекинулся на нового владельца, точно скачущая белка — с ветки на ветку. Плащ как будто ждал этого.

«М-да… “плащ” и “ждал” — какое-то несуразное сочетание слов, — Актеон смутился от этой мысли. — Не предполагает ли это того, что Relicto Morten умеет еще и “думать”? Как человек, а не животное, разумеется. Это всё усложняет».

Плащ сел на Уорвика так, будто соткан под него. Рукава стали намного уже, чем были на Сервантесе. Борта плаща подхватил ветер, манжеты расправились сами собой. Плащ подстроился под телосложение своего носителя, словно вода, принявшая форму сосуда, в который она налита.

Этого Актеон и боялся — Relicto Morten завладел самым способным глифозаклинателем в отряде.

Несколько офицеров и матросов откололись от той рабочей группы и столпились у борта каравеллы. Уорвик, то есть Relicto Morten с телом Уорвика, рванул прямо к ним. Актеон поймал себя на мысли, что не узнает эту технику бега: руки согнуты в локтях, колени быстро сгибались и разгибались под прямым углом, а туловище чуть наклонено вперед.

— Эй, вы! — Наскоро выпалил Актеон. — Обернитесь!

«Честное слово, — подумал он, расталкивая людей и разбросанные грузы, — пока до них докричишься, успеешь состариться».

Но Уорвик добежал первый. Крайний офицер, Йем Нори, оглянулся, и глаза его полезли на лоб от удивления.

Relicto Morten растолкал зевак и прыгнул за борт вперед ногами.

— Бал, Вила! — голос Йема потонул в общем гвалте.