Апология чукчей

В 1997 году, будучи кандидатом (на довыборах, депутат-коммунист скончался) в депутаты Госдумы от Георгиевского округа Ставропольского края, я обнаруживал свежие листовки РНЕ даже в самых заброшенных станицах, у границы с Чеченской Республикой. Юноша со щитом и мечом в руках предлагал защитить население. В казачьих станицах в то время и в том месте они были популярны.

НБП, которую мы создали в 1993-м, быстро догоняла по популярности РНЕ. Никакой формы, но единообразная черная одежда городских подростков (черные джинсы, куртка), стрижка под ноль (по желанию, никого не заставляли, люди приходили и с зелеными ирокезами). Партия лево-правая, НБП привлекала молодежь того времени более всего именно своей идеологией, эклектически собравшей воедино именно и правых героев XX века, от чернорубашечников Муссолини до Че Гевары, от героев большевиков до героев итальянских «красных бригад» и немецкого РАФ, Курчио и Баадера. К нам шли и рабочие-подростки, и студенты элитных вузов, все яростные элементы, которых отталкивала новая жизнь России с ее культом наживы и стяжательства. В 1998 году мы созвали первый всероссийский съезд партии и обнаружили, что нас очень много. И что партия так молода, что часть партии невозможно было включать в документы, таким было меньше восемнадцати. У нас уже были организации в сорока семи регионах России. Мы подали документы на Регистрацию партии в Министерство юстиции. Нас не зарегистрировали; мы подали документы еще раз. Нас опять не зарегистрировали. Под лживыми предлогами. Если бы нас зарегистрировали, мы бы участвовали в выборах в Государственную Думу в 1999 году и гарантированно попали туда, настолько партия была яркой и молодой. «Их пять тысяч, они все молодые, мы не знаем, чего от них ожидать», — резюмировал в Таганском суде отношение власти к нам красномордый представитель Минюста (по-моему, он был еще и пьян, либо с похмелья).

В 1997 году партия попыталась принять участие в казачьем восстании в Казахстане. Восстание было предотвращено, множество людей арестованы. В 2001 году я был арестован вместе с товарищами в горах Алтая на границе с Казахстаном по обвинению в попытке организации незаконных вооруженных формирований. Фактически обвинен в попытке начать партизанскую войну. По выходе из-за решетки партия обратилась к практике ненасильственных действий «Акций прямого действия». Активисты партии поражали пищевыми продуктами VIРов правительства (однажды даже Михаила Касьянова, премьера и генсека НАТО), а также стали «захватывать» мирным путем кабинеты важных чиновников. Так, в 2004-м были захвачены кабинет Зурабова в Министерстве здравоохранения и приемная Администрации Президента. За что нацболы были посажены в тюрьмы.

В ответ на деятельность НБП серый кардинал Кремля г-н Сурков создал в феврале 2005 года по лекалам и рецептам НБП (они содержатся с моей книге «Как мы строили будущее России») движение «Наши», целью которого была именно борьба с молодежной партией НБП. Приведу только одну цитату из «Как мы строили…»: «При отборе ребят следует сразу делить их на «комиссаров», способных вести работу по пропаганде и агитации, способных выступать перед массами (убалтывать массы), и на солдат. Солдатская должность почетна, но на данном этапе борьбы нам важнее «комиссары» — сеятели нашей идеологии, развитые и образованные».

Так что «комиссары» с Селигера слизаны с нацболов и запрещенной НБП.

СВЕТСКАЯ ЖИЗНЬ

На выставке

Я тут поучаствовал в благотворительном мероприятии для Красного Креста. Меня и еще тридцать «звезд» сфотографировали с флюорографией в руках. Фотограф талантливый, он со мной уже работал. Перед всемирным днем борьбы с туберкулезом открывалась в Мраморном зале Политехнического музея выставка. Я на выставку поехал. Моя служба безопасности отправилась туда еще раньше. Так что, когда я прибыл, они уже там, в Политехническом, всё знали. Охранники мои, я имею в виду.

Я люблю так вот входить, таким шаром из людей. Охрана вокруг, я внутри. Непонятно, что тебя ждет впереди. Адреналин волнами набегает. Жизнь оппозиционного политика полна зловещих приключений в России.

Пальто осталось в машине. Вперед, рассекаем толпу, входим. Чуть ли не сразу же и зал. Телекамеры, фотокамеры, толпа людей среднего возраста. При моем вступлении в зал все встрепенулись. Чтобы отшатнуться. Так как я добросовестный и старательный тип, то я пошел осматривать фотографии звезд с флюорографиями в руках. Вот Тина Канделаки и ее флюорография. Тину я встречал пару раз, она со мной здоровается. Самой Тины в зале нет. Вот телеведущая Катя Стриженова, она много лет тому назад принимала меня на телевидении в утреннем шоу, она вела его вместе с мужем. Далее на стене висели звезды, которых я не знаю.

— А я где? — спросил я своих ребят.

— Вы там, Эдуард Вениаминович, где фуршет, в самом дальнем углу.