Апология Мэнсона. Об убийствах, конце света, сексе и Семье своими словами

Среди не столь знаменитых людей, с которыми я познакомился в доме Денниса, был Чарльз (Текс) Уотсон. Родом из Техаса, он уже пару лет жил в Калифорнии, но ничего особого в «золотом штате» не добился. В большинстве случаев про делишки Уотсона в Калифорнии до знакомства со мной ничего не пишут. Словно и не было этих двух лет, когда он наркоманил и торговал зельем, надувая всех, кто ему попадался. В основном упор делают на то, что до встречи со мной Уотсон был гордостью техасского города Коупвиля: одаренный студент, первоклассный спортсмен и вообще сплошная иллюстрация «настоящего американского мальчика». Но сейчас это не имеет значения. История нашей встречи гораздо важнее.

С учетом того, что у Денниса Уилсона были особняк на бульваре Сансет, собственные «роллс-ройс» и «ягуар» и к тому же он был одним из известнейших музыкантов, тот факт, что он ездил автостопом, покажется слегка абсурдным. Но, как я уже говорил, Деннис был бунтовщиком в душе. Поэтому две его машины простаивали в гараже, и, вместо того чтобы поймать такси или позвонить кому-нибудь и попросить подвезти, он голосовал, откуда бы ни возвращался. Вот так Деннис и остановил Уотсона, ехавшего на древнем, 1935 года, пикапе «додж». Уотсон понял, что ему несказанно повезло, увидев, что он подвозит самого Денниса Уилсона из Beach Boys. Когда они доехали до дома Денниса, отличавшийся благодарностью Уилсон пригласил Уотсона зайти. В передней комнате у Денниса как раз сидели несколько человек с ранчо, включая Дина Мурхауса (он появился несколько недель назад и получил кое-какую работенку в особняке Денниса). У нас играла гитара, а еще ходили косячки и гашиш. Естественно, Уотсона пригласили и попеть, и покурить. Через несколько часов Уотсон уходил с приглашением Денниса заходить к нему в любое время. После этого мы стали часто видеть Уотсона. До встречи с нами он стал терять очки у своих старых приятелей из-за того, что мухлевал с наркотиками и имел привычку не платить по счетам. Спустя несколько недель Уотсон не мог заплатить за жилье. Его бы выгнали на улицу, но Деннис разрешил ему переехать в свой особняк. Парень оказался тем еще нахлебником, так что вскоре даже такой великодушный человек, как Деннис, велел ему собирать вещички. Вскоре, после того как Деннис отказал Уотсону, тот нарисовался на ранчо, без гроша в кармане и голодный как волк. Больше ему некуда было податься.

К середине 1968 года почти все участники будущих событий, кроме Китти Лютзингер, Линды Касабьян, Лесли ван Гутена и Стефани Шрам, жили на ранчо Спан. До тех пор полиция навещала нас всего раз или два, устраивая облавы на курильщиков марихуаны и еще по каким-то мелким претензиям. Какой-то журналист решил назвать нас «семьей Мэнсона» — мир узнал нас под таким именем.

На ранчо жили Пол Уоткинс, Т. Дж. Уолмэн, Брукс Постон, Брюс Дэвис, Текс Уотсон, Бобби Босолей (наездами), Мэри Бруннер, Линет Фромм, Пэт Кренвинкель, Нэнси Питмэн (Бренда), Сандра Гуд, Кэти Гиллис, Рут Энн Мурхаус, Диана Лейк, Стивен Гроган, Сьюзан Аткинс (Сэди), Хуан Флинн и, наверное, еще человек десять — двенадцать, чьи имена не прогремели. Нас было человек тридцать, если не больше, в основном молодежь, и у нас не было смысла или цели в жизни. Я мечтал добиться успеха в мире музыки и связывал с этим свои ожидания. Я был уверен, что какие-то реальные достижения уже не за горами, осталось ждать каких-нибудь несколько недель. Но мои личные цели не были целью для всей нашей группы. То, что было, — компания молодых людей, у которых энергии и бодрости хоть отбавляй, зато цели на будущее отсутствовали полностью.

«Вчерашний день мертв, завтра не существует, есть только сейчас!» — всегда говорил я. Сегодня — это и есть самый важный момент в жизни каждого. Но постепенно я стал понимать, что, если хочешь быть доволен сегодняшним днем, ты должен иметь представление о дне завтрашнем, какой-то план или хотя бы намек на то, что может произойти потом. Что касается меня и, может быть, еще одного-двух ребят, я связывал свое будущее с музыкой и двигался в этом направлении. Но я понимал, что нужно поставить какие-то общие цели, чтобы молодежь не утратила ощущения счастья. Пока у меня не было решения этой проблемы. Но даже если мне пришлось бы придумать ясные перспективы на будущее, я чувствовал, что найду, куда направить бьющую через край энергию молодых.