Апостол

Хочешь, я буду твоей собакой?»*

   Она очень любила эти стихи. Когда ей бывало грустно, она обеими руками обхватывала меня за шею и рассказывала о своих неприятностях. Потом включала музыку. Звуки гулким потоком вливались в комнату. Мы сидели на полу и она читала мне стихи. Она тренировала память и заучивала отрывки из толстых тяжёлых книг. Она говорила, что я апостол, посланный ей на землю. Собака, хочешь, я буду твоей собакой? Эти стихи переписала откуда-то и подарила ей школьная подруга, и она их очень любила. А я любил её.

5

  Она попала в автомобильную аварию. Я всегда знал, что машинам нельзя доверять. Вожак её стаи сказал, что всё будет хорошо, взял две большие сумки, от которых пахло перевязками и уколами, и уехал. Каждый день приезжали Зубенки, кормили меня и водили на прогулку. Была осень, грязно, гулять не хотелось.

   Через месяц её привезли домой. Теперь она не училась в школе и мы всё время были вместе. Она уже могла ходить и скоро я начал водить её на прогулки. Раньше она выгуливала меня, а теперь я помогал ей спускаться по лестнице. Я осторожно шёл рядом, держал её руку зубами и она не вынимала руки из моей огромной и, как утверждают, страшной пасти. Я выводил её во двор, а потом мы медленно возвращались, останавливаясь на каждом лестничном пролёте. Она быстро уставала.

   Весной мы стали гулять на площадке. Я драл всех собак подряд, она оттаскивала меня и довольно смеялась, потому что ей нравилось, что меня боятся. А мне нравилось быть её защитником.

   Летом мы каждый день ходили на реку. Она привязывала меня на берегу и шла купаться. Однажды я порвал поводок и кинулся в воду. Тот шустрый щен, водолаз по призванию, с которым мы ехали на первую выводку, всегда вытаскивал свою хозяйку из воды и его наказывали за это, потому что он мешал купаться. Это был мой друг, его продали и больше я его не видел. А меня никогда не ругали, наоборот, она рассказывала всем, что я вытащил её, когда она тонула. И показывала, как я нечаянно оцарапал её тогда. Она стала бояться воды и мы плавали вместе. Я плыл, она держалась за ошейник.

   У неё появился парень. Она сказала, чтобы я привыкал, и что у меня появился новый хозяин. Но она ошибалась. У меня появился новый враг. Он считал, что я съедаю слишком много её жизни. Она слишком много гуляла со мной и мало учила уроки. Однажды он заорал на неё, что так она не сдаст никакие экзамены. А я зарычал на него. Он испугался и замолчал. Он меня боялся.

   …Это случилось летом. Она резала мясо, а я ждал возле кухни, когда приехал он. Он сказал, что машина у подъезда, пора ехать, и чтобы я не задевал его своими противными слюнями. Я принёс поводок и она, не переодеваясь, в заляпанной майке спустилась вниз. Машина вредно чихала, мы ехали по пригороду и моя госпожа была грустна. Я хорошо знал эти места, раньше в пригородном лесу часто проводились выставки. А куда мы ехали потом, я не знал. Я уснул и проснулся, когда машина остановилась возле старого дома с облезшей краской на дверях. Дома, который находится неподалёку от большого озера, и в котором я сейчас живу. Они очень торопились и сразу уехали. А я остался здесь. Ей, наверное, сейчас не хватает меня. Он не дарит ей свои кости, даже обглоданные. И он никогда не поймёт, как это: «Собака, хочешь, я буду твоей собакой?»

   Я лежу на крашеном деревянном полу в чужом доме, находящемся далеко от моей госпожи. Я не знаю, как давно я здесь живу, я потерял счёт дням. Слишком много их прошло с того вечера, когда она оставила меня здесь. Она вернётся, обязательно вернётся. Я жду её.

То и дело поглядывая на часы, девушка вышагивала по коридору ветеринарной клиники. Устав от ходьбы, она привалилась к стене возле двери кабинета. Наконец дверь распахнулась, на пороге появился врач и, взяв её за руку, повёл к выходу.

– Не волнуйтесь. Он уже спит. Погребение оплатите дополнительно.

   Выходя на залитую солнцем улицу, доктор продолжил: – Не нужно воспринимать так близко к сердцу. Его всё равно доконал бы гастрит. – Он помог ей сесть в автомобиль и завёл беседу с господином, всё это время находившимся в машине. Тот внимательно выслушал подробности операции и поблагодарил за срочное выполнение заказа. Врач удовлетворенно кивнул и удалился.

   Девушка сидела неподвижно, уставившись в точку на лобовом стекле. Слёзы, которых она не замечала, падали на платье. Господин обеспокоенно покачал головой, достал из кармана телефон и записал: «Купить щенка масти Апостола. Не забыть: белое пятно на левом боку».

   И, водворив телефон на место, неторопливо пошёл к кассе.

Примечание:

* Хулио Сезар Сильвайн, «Блюз о моей собаке»