Апостол, или Памяти Савла

– Это что? – полюбопытствовал Саня и, вытянув шею, взглянул на бутылку. – О господи. А ладно, сойдет.

– Чего «сойдет»? Чего «господи»? Нормальный бренди! – обиделся Димон. – Во, смотри, написано: «бренди». Балованный ты, Берг.

– На заборе тоже написано, – сказал Саня. – Пойду сыр порежу. Может, жрать кто хочет? Ты голодный, Димон?

– Не. Обедал. А вот сыр, лимончик к бренди…

Он поставил на пол болгарскую «Плиску» с парусником на наклейке.

Саня принес на подносе сыр, лимон, оливки марокканские в пиале, шпроты. Дорохов с Димоном уже обменялись несколькими вежливыми предложениями, сразу договорились, что будут на ты.

– Вот это дело, – сказал Димон, оглядев закуску. – Миша, я курсантом был, мы с Бергом так выпивали: второпях все, на газетке, портвешок, вермут. А теперь смотрю, все у него культурно, никаких газеток. А ты тоже с Сеней Пряжниковым дружишь?

– Тоже дружу, – ответил Дорохов.

– У Сени принято культурно выпивать, – уважительно сказал Димон. – Учишься? Работаешь?

– Я МИТХТ закончил. Сейчас в НИИ работаю.

– Так вы из одного института?

– Мы даже с одного факультета, – Берг разлил «Плиску» по рюмкам. – Мужики, со знакомством вас.

Они просидели тогда часа два, допили «Плиску», поставили чай. Димон рассказывал всякие интересные случаи из своего короткого офицерства («Кто в армии служил, тот в цирке не смеется…»), вышли от Сани вместе, прошлись до «Войковской» не спеша. Димон Дорохову понравился. Энергичный парень, подвижный, в машинах разбирается.

Сам Дорохов машину водить так и не научился. Ребенком покрутил руль у отца на коленях, а когда подрос, то папа уже не очень хотел учить вождению – развел обычное занудство: «Хочешь изучать автомобиль – надо начать с самого простого. В выходные время будет – объясню тебе принцип работы двигателя внутреннего сгорания. Почитай правила дорожного движения. Скоро буду менять тормозные колодки – посмотришь». Андрюха Старостин из шестого дома уже сам водил, безо всяких коленок, отец его рядом сидел, а Андрюха ездил, хоть и медленно, по пустырю, за гаражами, но сам рулил. Дорохов несколько раз отца просил: поучи водить. А в ответ – тягомотина про принцип действия двигателей внутреннего сгорания. Нет чтобы дать почувствовать, как машина тебя слушается. Пусть тихонечко, на маленькой скорости, где-нибудь за городом. А там уж подросток Дорохов, глядишь, и тормозные колодки стал бы менять, и в карбюраторах-трамблерах разобрался бы. Но так и уехал из дома, а машину водить не научился. Куда такое годится – в семье машина есть, а пацана к ней не подпустили? Дорохов подумывал записаться летом на курсы.

У Димона, по его словам, «Иж-комби», не новый, конечно, но все же машина, не велосипед. Пока они шли к «Войковской», Димон рассказывал про «Иж». Как про любимую девушку рассказывал.

Потом спросил:

– Миша, а ты, значит, химик?

– Я биохимик, – ответил Дорохов. – Сейчас занимаюсь молекулярной генетикой.

– Это что такое?

– Как тебе сказать… Выделяю из разных микроорганизмов гены, определяющие всякие свойства этих микроорганизмов.

– Зачем это надо?

– Для того чтобы синтезировать некоторые необходимые человечеству вещества. Микроорганизмы эти вещества продуцируют медленно и неохотно. А если выделить ген и несколько его видоизменить, то можно производить нужные вещества в требуемых объемах. Вот, скажем, есть такие белки, интерфероны. Выражаясь языком передачи «Здоровье», эти белки оберегают твой уязвимый организм от всевозможной инфекционной агрессии. От вирусов, к примеру. До сих пор известен был лейкоцитарный интерферрон, человеческий, натуральный, так сказать. А в нашей лаборатории добывают интерферон синтетический. И придают ему свойства, которых естественный интерферон лишен.

– Толковый ты мужик, – сказал Димон. – Слушай, а давай встретимся на неделе? У меня одна затея есть, я б с тобой обсудил. Консультация нужна.

– Никаких проблем. Давай. А хочешь – приезжай ко мне в институт.

– А можно? Это не «ящик»?

– Да какой там «ящик». Подъезжай завтра. Это на Варшавке. Можешь от «Чертановской» ехать, можешь от «Варшавской». А! Так «Пражскую» же открыли! От «Пражской» всего пара остановок.

– Я на машине, – сказал Димон. – Найду. Часа в три удобно?

– Попозже… У меня в два семинар. К пяти где-нибудь.

– Все, договорились, – быстро сказал Димон.

На следующий день Дорохов выписал для Димона пропуск, оставил на вахте. Когда пришел с семинара, Димон курил «Казбек» и мурлыкал с Машкой. «А что вы, Мария, вечерами делаете?.. Спортом занимаетесь? Такой фигуры без спорта быть не может…»

– Здравствуй, Дима, – сказал Дорохов и положил на стол общую тетрадь. – Машка, почему тебя не было? Он мне выговорил. Великодворская заболела, к Иремашвили сестра приехала. И тебя тоже нет.

Машка сделала несчастное лицо.

– Кончай кино! – сказал Дорохов. – Только не надо врать на ходу, ладно? Вообще, нехорошо это по отношению к экселенцу!

– Ой, Мишунь, – Машка замахала руками и округлила глаза. – Какой семинар… Я вся на нервах! Баська родит вот-вот!

– Подруга ваша? – участливо осведомился Димон, поднося Машке зажигалку.