Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)

- При всем уважении, герр Кох, я не могу раскрывать методы аналитической работы.

- Ладно, это, в общем-то, был риторический вопрос. Весь этот наш с вами разговор, в общем-то, упражнение в риторике после службы. Пустяки, как вы выражаетесь.

- Простите, герр Кох, но я опять не понял вас.

- Это вы простите меня, герр Вольф. Я упомянул, что шесть вечера уже было, но: вот проклятые годы: забыл сказать, что в шесть закончился офисный рабочий день. Это в спецслужбах защищают Родину и Конституцию 168 часов в неделю. А в полиции без фанатизма: рабочая неделя по Трудовому кодексу. Я, как старший офицер, обязан тут подавать пример молодым коллегам. Время - службе, время - дому и семье, вот залог здоровья нации. Как у Екклесиаста: всякой вещи свое время, а впрочем: все суета.

Спец-советник BND надолго задумался, после чего спросил:

- А то, что вы сообщили, как-то связано с тем, что с шести вечера шлюзы полицейских серверов Земли Гессен оказались закрыты для доступа с терминалов ряда спецслужб?

- Нет, это мы, по случаю, устроили учения по кибер-войне с мировым терроризмом.

- Кибер-война, это важно, - согласился спец-советник, - а вы действительно так сильно устаете на службе к шести вечера? Я задумался о вашей фразе: проклятые годы.

- Скажу так, герр Вольф: пока что я устаю не настолько, чтобы подавать в отставку, но приказ об отставке меня не огорчит. А после вашего вопроса даже не удивит. Если бы капризная судьба сделала нас друзьями, то я сказал бы: пошли вам бог такой запасной аэродром, какой есть у меня. Но, мы из разных берлог, и я воздержусь от пожеланий.

- Что ж герр Кох, спасибо за ясный ответ. Мне придется звонить герру Хундеману для отмены ваших полезных, но увы, несвоевременных учений по кибер-войне.

- Что ж, герр Вольф, тогда я не прощаюсь.

- Не прощаетесь? Позвольте спросить: почему?

- Потому, герр Вольф, что когда вы позвоните референту директора Хундемана, то он переключит вас опять на меня. Герр директор сегодня подал в отставку по состоянию здоровья, и сразу уехал домой по рекомендации медицины. Замещаю пока я.

- Это новость… - произнес спец-советник, - …А что за хворь у герра Хундемана?

- У него атипическая вегетососудистая дистония, несовместимая с нашей службой.

- Что ж герр Кох, спасибо за второй ясный ответ. Я полагаю, что нам лучше перенести продолжение этого разговора на завтра.

- Полностью поддерживаю, герр Вольф. Хорошего вам отдыха вечером, и до завтра.

Произнеся куртуазную формулу прощания, вице-директор ZOS сбросил связь, слегка иронично хмыкнул, и повернулся к обер-комиссару Вайдебауеру.

- Я надеюсь, Петер, что услышанное здесь стало поучительным для вас.

- Да, Густав, - хрипловато ответил обер-комиссар. Ему сейчас казалось, что он влип в огромную мерзкую коллективную паутину, где гигантские пауки тихо и безжалостно дерутся за дохлых и полудохлых мух. Он был на грани ненависти к своей работе. Его удивляло, что несколько часов назад он еще мечтал о быстрой полицейской карьере, а теперь хотел поймать диагноз: дипломатический насморк (в новом стиле: атипическая вегетососудистая дистония), и устроиться консультантом какой-нибудь ритейл-сети.

- Не смотрите на ситуацию так трагически, - посоветовал вице-директор, - примерно половина полицейской работы полезна обществу. Еще четверть - безвредная суета. А последняя четверть - как говорил Иисус: кто без греха, пусть первый бросит камень.

- Густав, вы верите в бога? – несколько стесняясь, спросил Вайдебауер, и пояснил для обоснования, - Вы за последние несколько минут дважды цитировали библию.

Вице-директор улыбнулся, затем вытащил из ящика стола бутылку сливовицы и пару стаканчиков, наплескал в оба до половины, и иронично произнес:

- Святой апостол Павел говорил: вы узнаете истину, и истина сделает вас свободными. Несколько позже, Плиний Старший уточнил: истина в вине. Prosit!

- Prosit! - отозвался обер-комиссар, и они выпили.

- Касательно веры в бога, - продолжил Кох, - как отмечал Сартр, который, правда, был экзистенциалист, декадент, алкоголик, и француз, но весьма умный человек: Бог - это молчание, бог - это отсутствие, бог - это одиночество людей.

- Простите, Густав, но, по-моему, вера в ТАКОГО бога не очень вдохновляет.

- Петер, приглядитесь к нам. Разве мы заслуживаем ИНОГО бога, чем бог Сартра? Мы живем, как пауки в старом сарае. Вы минуту назад думали о пауках, не так ли?

- Да… А как вы догадались?

- Это не очень сложно. Есть книга: «идентификация фауно-референтной мимики». Вы можете найти ее в интернете, и тоже научиться. Касательно моего интереса к Библии, поясню: этот интерес связан с уже частично знакомым вам делом Шредера.

Тут обер-комиссар снова вспомнил корни дела Шредера. Рисование комикса-манги по мотивам Мини-Библии патера Коннора Макнаба «апостола Папуа», лидера движения «Coatollic» - Народная Католическая Церковь Океании (НКЦО)... Вице-директор ZOS внимательно посмотрел на собеседника и заключил:

- Вот теперь, Петер, вы начали понимать.

- Наверное… - ответил Вайдебауер, - …Похоже, тут, как вы говорили, все связано.