Апостол Павел. Биография

Сами эти термины имеют настолько широкий смысл, что в них можно вкладывать разные идеи и концепты. В христианской перспективе под мистицизмом или мистическим опытом обычно понимается опыт непосредственного, личного общения с Богом, с Христом, со Святым Духом, с ангелами и святыми. Этот опыт отражен в многочисленных памятниках христианской литературы, начиная с Нового Завета и кончая описаниями различных откровений и видений, происходящих с разными людьми в наши дни.

О мистицизме апостола Павла написано много. Явление ему Христа на пути в Дамаск интерпретировалось как «инициация», реакцией на которую стала развитая в учении Павла «мистика единения с Христом»[462]. Наиболее характерной чертой мистики Павла объявляли ее христоцентризм:

У Павла нет мистики единения с Богом – только мистика единения с Христом, посредством которого человек становится в определенное отношение к Богу. Фундаментальная идея мистики Павла может быть выражена следующим образом: я – во Христе; в Нем я ощущаю себя существом, поднявшимся выше этого чувственного, греховного и преходящего мира и уже теперь принадлежащим к миру преображенному; в Нем я уверен в воскресении; в Нем я дитя Божие[463].

Однако можно ли, говоря о Павле, проводить границу между единением с Богом и единением с Христом? Для Павла, как и для всей первохристианской Церкви, Христос был воплотившимся Богом. В основе его богословия и мистического опыта лежит «великая благочестия тайна: Бог явился во плоти» (1 Тим. 3:16). Вера во Христа как Бога воплотившегося, а не просто как Учителя нравственности и духовности – вот то, что является фундаментом так называемого мистицизма Павла. Для него сказать «я – во Христе» значит то же, что сказать «я – в Боге».

Опыт встречи с Христом и соединения с Ним есть не что иное, как опыт встречи и соединения с Богом. Павел часто говорит о жизни «во Христе», но мы слышим от него также о жизни, которая «сокрыта со Христом в Боге» (Кол. 3:3).

Современный православный богослов пишет: «Как мистицизм в отрыве от богословия становится субъективизмом и ересью, так и богословие в отрыве от мистицизма вырождается в сухую схоластику»[464]. Апостол Павел являет собой пример органичного сочетания богословия и мистицизма: в его опыте одно не существует без другого. При этом и богословие, и мистика Павла глубоко христоцентричны. Наиболее полно это раскрывается в его посланиях, но даже в рассказе о нем книги Деяний мы видим этот ярко выраженный христоцентризм, пронизывающий все его служение. В основе этого христоцентризма лежит опыт личного общения с Христом.

Мы должны отметить, что каждое из явлений Христа Павлу, описанных в Деяниях, обозначало некий перелом или начало нового этапа в его служении. Являясь Павлу, Христос всегда давал ему указания относительно его дальнейшего служения. На пути в Дамаск Христос превратил Павла из гонителя Церкви в ее ревностного защитника. В Иерусалиме Христос открыл Павлу, что ему надо выйти на проповедь к язычникам. В Коринфе Он укреплял Павла перед предстоявшими ему испытаниями. В крепости Антония Павел услышал от Христа о том, что ему предстоит проповедовать в Риме.

Явления Христа служили для Павла утешением в постигавших его скорбях и бедствиях. Относительно последнего явления Иоанн Златоуст пишет:

Смотри, какое утешение. Сперва восхваляет его, потом внушает, чтобы он не боялся отправления в Рим, которое еще не было известно, и как бы так говорит: ты не только отправишься туда, но и покажешь великое дерзновение. Этим выражается не то, что он будет спасен, но что он будет свидетельствовать с великой славой в великом городе. А почему явился ему не прежде, как когда он подвергся опасности? Потому, что Бог всегда утешает в скорбях… и научает нас среди опасностей. Иначе сказать: когда он был свободен от уз, тогда оставался спокойным, а теперь его ожидали бедствия[465].

Племянник Павла