Апостол Павел и тайны первых христиан

«Теперь, если я приду к вам, стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу, когда не изъясняюсь вам или откровением, или незнанием, или пророчеством, как учение? И бездушные вещи, издающие звуки, свирель или гусли, если не производят раздельных тонов, как распознать то, что играют на свирели или на гуслях? И если труба будет издавать неопределенный звук, кто станет готовиться к сражению? Так, если и вы языком произносите невразумительные слова, то как узнают, что вы говорите? Вы будете говорить на ветер. Сколько, например, различных слов в мире, и ни одного из них нет без значения; но если я не разумею значения слов, то я для говорящего чужестранец, и говорящий для меня чужестранец. Так, и вы, ревнуя о дарах, старайтесь обогатиться ими к назиданию церкви. А потому говорящий на незнакомом языке молись о даре истолкования. Ибо, когда я молюсь на незнакомом языке, то, хотя дух мой и молится, но ум мой остается без плода».

«Что же делать? Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом. Ибо, если ты будешь благославлять духом, то стоящий на месте простолюдина, как скажет «аминь» при твоем благословении? Ибо он не понимает, что ты говоришь. Ты хорошо благословишь, но другой не назидается. Благодарю Бога моего: я более всех вас говорю языками; но в церкви хочу лучше пять слов сказать: умом моим, чтоб и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке».

«Братия! Не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по душу будьте совершеннолетии. В законе написано: «иными языками и иными устами буду говорить народу сему, но и тогда не послушают Меня, говорит Господь». Итак, языки суть знамение не для верующих, а для неверующих; пророчество же не для неверующих, а для верующих. Если вся церковь сойдется вместе и все станут говорить незнакомыми языками, и войдут к вам незнающие или неверующие — то не скажут ли, что вы беснуетесь? Но когда все пророчествуют, и войдет кто неверующий или незнающий, то он всеми обличается, всеми судится, и таким образом тайны сердца его обнаруживаются; и он падет ниц, поклонится Богу и скажет: «Истинно с вами Бог».

«Итак, что же братия? Когда вы сходитесь», и у каждого из вас есть псалом, есть поучение, есть язык, есть откровение, есть истолкование, — все сие да будет к назиданию. Если кто говорит на незнакомом языке, говорите двое, и то порознь, а один изъясняй. Если же не будет истолкователя, то молчи в церкви, а говори себе и Богу.

И пророки пусть говорят двое или трое, а прочие пусть рассуждают; если же другому из сидящих будет откровение, то первый молчи. Ибо все один за другим можете пророчествовать, чтобы всем поучаться и всем получать утешение. И духи пророческие послушны пророкам, потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых».

«Жены ваши в церквах да молчат; ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и Закон говорит. Если они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично же не говорить в церкви. Разве от вас вышло слово Божие? Или до вас одних достигло? Если кто почитает себя пророком или духовным, тот да разумеет, что я пишу, ибо это заповеди Господни; а кто не разумеет, пусть не разумеет. Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками; только все должно быть благопристойно и чинно».

В Послании коринфянам (первом) Павел излагает основы евангелия (благовествования). Напомним еще раз, что ни одного из четырех евангелий, которые вошли в Новый завет, тогда еще не было написано. Павел пишет так:

«Напоминаю вам братия, евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию и что Он погребен был и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифа, потом двенадцати. Потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем апостолам а после всех явился и мне, как некоему извергу. Ибо я наименьший из апостолов, и недостоин называться апостолом потому что гнал церковь Божию. Но благодатию Божию есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился; не я впрочем, а благодать Божия, которая со мною».