Апостол Старых Богов #1. Перерождение (СИ)

— Если я смогу открыть замок, ты научишь меня? — посмотрев Углю в глаза спросил Том.

У ван-гуанца на лице не дрогнул ни мускул, но в глазах вдруг появился особый блеск. Решимость.

Уголь кивнул.

* * *

Здесь, в глубинах рудника Геммамонтем время всегда текло иначе. Его смысл искажается, постепенно теряясь в глубине бесконечных тоннелей и переходов. Большинство рабов, попав сюда, больше никогда не видят солнечного света, и лишь глухой звук рога, разносимый эхом вглубь чёрной горы говорит им о том, что они всё ещё живут, что солнце там наверху всё ещё встаёт и садится, что дни сливаются в месяцы, а месяцы — в года.

Томас Анк, в некотором роде, был исключением. Спустя пять долгих лет он всё ещё делал зарубки на стенах, отмеряя срок, проведённый здесь, под землёй. Ведь в сердце Тома каким-то необъяснимым образом всё ещё жила надежда, что однажды он сможет покинуть эти стены, выбраться наверх и вновь увидеть солнечный свет.

Днём он был рабом, как и все. Он дробил породу, добывал драгоценные камни для сокровищницы Самоцветного Барона и ждал своего часа.

Но ночью всё становилось иначе. Ночью раб Томас Анк превращался в настоящего воина по кличке Волк, как губка впитывающего знания, которыми делился бывший чемпион арены Уголь. Именно благодаря этим занятиям луч надежды всё ещё теплился в душе Тома.

* * *

— А ты знаешь, друг мой, Волк, как уникальна эта гора? — спросил Уголь, рассматривая в руках очередной крупный алмаз, вынутый из стены.

Сейчас они работали в одном из загонов пятьдесят восьмого уровня. Жар был невыносимым, и ван-гуанец то и дело останавливался, чтобы передохнуть и вытереть пот, заливающий глаза.

— Ни в одном месте в мире больше нет такой горы. Лишь в Геммамонтеме алмазы, бриллианты, сапфиры, серебро и золото встречаются вместе. Ведь всем этим камням и драгоценным металлам нужны свои природные условия для образования. Но не здесь. Внутри горы Геммамонтем словно бы сами Боги объединили стихии, позволив всем этим драгоценностям появиться в одном месте.

— От этого как-то… Не становится легче, — выдохнул канаец, которого называли Кремнем, и устало опустил кувалду. — Лучше скажи, что за тревожные вести принёс надзиратель, с которым ты трепался утром?

— Гэрри? — спросил Уголь. — Славный малый, не то, что остальные надзиратели.

— Так о чём вы говорили? — повторил вопрос Кремень.

— Ах, это? Да, новость не из лучших.

Уголь положил алмаз в телегу и устало опёрся на стену. Пятнадцать лет на рудниках для многих — целая вечность. За прошедшие годы Уголь сильно постарел, но так и не потерял сноровки, в чём Том лично убеждался во время каждого спарринга.

— Хрупкий мир был нарушен. Нанайская Империя перешла в наступление и вторглась в земли Валанта.

Кремень присвистнул. Том опустил кирку и уточнил:

— Иными словами, война всё-таки началась? Валант давно к ней готовился. Ещё мой отец ковал мечи по заказу Короны, из-за того, что имперцы стояли у границ.

— Да, — кивнул Уголь. — Тогда Валант и Империя подписали мирный договор, что дало Империи время на восстановление войска после своей компании. Теперь же нанайцы снова пошли в наступление. Несколько дней назад была атакована пограничная крепость Валкит. Потом сожжены несколько деревень. Всё говорит о том, что войско движется в сторону рудников.

Том задумался:

— Это логично. Если Империя захватит сокровищницу Самоцветного Барона, этих денег хватит, чтобы прокормить войско и закончить войну.

Уголь пожал плечами:

— Скорее всего, ты прав, Волк. Как бы там ни было, Барон уже пригнал к подножью горы две сотни наёмников. Сюда же должна выдвинуться армия Валанта. Вот, боюсь только, они не успеют.

— Погоди-ка, — вдруг осенило Тома. — А что будет с нами, если Геммамонтем захватит Империя?

— Не знаю, Волк, — вздохнул Уголь. — Но что-то мне подсказывает, что имперцам тоже нужна будет рабочая сила на рудниках.

И это было правдой. Вряд ли имперцы освободят рабов. Том вновь взялся за кирку, погрузившись в раздумья.

* * *

На третий день после разговора, когда принесли еду, Том по обыкновению сел в угол, и начал осторожно вылавливать грязными пальцами бобы из воды, стараясь не пролить ни капли. Если сегодня до конца дня он не найдёт что-нибудь ценное, то лишится ужина, а потому нельзя было есть сразу всё. Когда надзиратели раздавали пищу, руки одного из них тряслись, и он едва не выронил миску Угля. Хорошо, что Кремень оказался рядом и успел поймать драгоценную пищу.

Том поднял глаза, собираясь возмутиться, и заметил, что надзиратели какие-то встревоженные. Уголь, гремя цепями, подошёл к Гэрри и спросил:

— Есть какие-то новости снаружи, господин?

Гэрри посмотрел по сторонам, а потом сказал:

— Дела хуже некуда, Уголь. Нанайцы окружили гору. Войско Валанта не успело подойти, и, кажется, мы в осаде. Наёмники нервничают.

Уголь кивнул:

— Это действительно плохо. Надеюсь, не случится ничего катастрофического.

Когда надзиратели ушли, Кремень спросил:

— А почему он вообще тебе что-то рассказывает?