Апполион (ЛП)

Айден должно быть был гордым обладателем внутренних часов, потому что когда небо начало окрашиваться в оранжевые цвета, что было видно через беспорядочные отверстия в своде пещеры, он потянулся, подобно тому как просыпается камышовый кот после полуденной дремоты.

Он присел неустойчиво и склонился, расположив руки по другую сторону от моих согнутых коленей. От его обнаженной груди исходило тепло. Он прижался губами к чувствительному местечку под моих ухом и пробормотал:

-

Доброе утро. - Доброе утро.

-

Полагаю мы подверглись набегу пауков? - Айден вскочил на ноги и снова потянулся, подняв вверх руки иизогнув спину.

-

Нет.

Он послал мне взгляд через плечо и затем наклонился, схватив рубашку с сумки.

-

Ты продержалась?

Я кивнула.

Как мы съели быстрый завтрак, состоящий из "еды для грызунов" и были готовы вернуться назад в туннель, я обдумывала то, что сказать Айдену. Я не смогу скрыть тот факт, что у меня состоялся некого рода диалог с Сетом снова, но я не была уверена, как преподнести то, что я чувствовала на словах, чтобы кто-то другой смог это понять.

Когда он подал мне пахнущую плесенью мантию, я наконец ему призналась.

-

Прошлой ночью я видела Сета.

Айден замер, руки стиснули его собственную мантию. - Хорошо.

Я сосредоточила внимание на его плече.

-

Я знаю, что должна была сказать об этом раньше.

-

Да. Должна была.

Румянец окрасил мои щеки.

-

Я на самом деле его не видела. Нет так как в прошлый раз. Он говорил со мной через шнур. Он не знает чем мы занимаемся. Он спросил, но я ничего ему не сказала.

-

Конечно, - он натянул мантию быстрыми, жесткими движениями. - Чего он хотел?

Испытывая неловкость, я перенесла свой вес с ноги на ногу.

-

Я думаю, он просто хотел... поговорить.

-

Поговорить? - неверие окрасило его тон.

-

Ага, он... Я думаю, некая его часть все еще здесь. Понимаешь, часть его, которая находится в замешательстве,но он действительно верит, что Люциан заботится о нем, - умолкла я, покачав головой. - Это не важно. Ты готов?

Несколько минут Айден изучал меня, затем кивнул. Накинув капюшоны на головы, мы покинули маленький островок мира и отважились выйти в темные, узкие туннели, проходя их в абсолютной тишине. Поскольку я не могла видеть ни лица Айдена, ни его глаза, я не была уверена о чем он думал, но я была полностью уверена, что это имело некое отношение к Сету. Об этом думала я, когда мы шли в темноте, и только наши шаги отражались эхом в тишине.

Мне было жаль, что я не увидела того, что происходит с Сетом до того, пока не стало слишком поздно, не заметила как эфир и акаша влияли на него. Больше всего я жалела, что не увидела как мучительно сильно он нуждался в ком-то - в том, кто принял бы его, даже полюбил бы его. Вместо этого я была окутана своими собственными проблемами и не заметила всего того, что с ним сделала.

Что я сделала с ним.

В некотором смысле, я всерьез подвела Сета.

Спустя два часа продвижения по темноте без остановок, маленький блик оранжевого света показался впереди, и чем ближе мы подходили, тем больше становилось пятно, до тех пор пока мы не смогли увидеть мир за пределами пещеры.

-

Наконец-то, - пробормотал Айден.

Он остановился у неотесанного, несимметричного отверстия и стал всматриваться поверх пологого склона, который вел в густой туман, покрывающий оранжевое небо. - Долина Скорби, - сказал Айден. - Мы уже близко к Равнине Суда.

-

Будем надеяться, что Аполлон связался с Калебом, - я вышла из туннеля. Тускло-коричневая трава хрустела подмоими ботинками. - Это не должно занять много времени.

И не заняло, потребовалось всего лишь около получаса на то, чтобы спуститься вниз по склону и войти в туман, который испарился подобно взбаламученному дыму, открывая Долину.

Место было настолько же угнетающим, как это и казалось.

Голые деревья усеяли ландшафт. Их ветви скручивались вниз на концах, как будто бы были утяжелены страданиями, которые просачивались в воздух. Куски серого камня возвышались из тусклой травы и маленького залива, вода в котором была темной и унылой, разделяющего долину.

Люди были повсюду.

Некоторые находились близ залива, апатично лежа на своих боках. Их пальцы были опущены в воду, их тела содрогались снова и снова с глубокими, тяжелыми вздохами. Другие уселись поверх камней, открыто рыдая, их руки были сцеплены и прижаты к груди. Несколько людей сидело у прикорневой части деревьев, сжавшись в клубки, пока вскрикивали.

Долина Скорби была сточной ямой глубокой печали и страданий - окончательная могила для тех, кто умер несчастным в любви.

Я не смогла проходить мимо этих людей достаточно быстро. Несмотря на то, что никто не приближался к нам, так как похоже все они были потеряны в своих собственных страданиях, чтобы заметить нас, комок, который был в моем горле с самого утра быстро рос. Депрессия была воздухом, которым тут дышали. Скорбь наполняла реку. Местами горе пустило корни мертвым деревьям.

Казалось, что даже шаги Айдена стали тяжелее, словно мы шли по размокшим от дождя Елисейским Полям.

-

Я не хочу находиться здесь, - сказала я наконец, медленно передвигаясь ближе к нему.