Апполион (ЛП)

Я не знала, что сказать. Скорбь жгла мое горло. Очевидно, что Солярис любила своего Первого, так сильно, что она ни разу не назвала его по имени. Я не могла заставит себя спросить как его звали, чтобы удовлетворить свое любопытство, потому что я знала, что это принесет ей только боль.

-

Я сожалею, - это всё, что я могла сказать.

Солярис кивнула.

-

Что делает твой Первый?

Я рассказала ей обо всем, о разрушениях, о приближающейся войне, о надежде, что мы как-нибудь сможем сделать так, чтобы история не повторилась. Если она удивилась, то она этого не показала. Солярис просто подошла ко мне.

-

Я скрыла это от остальных Аполлионов, - снова сказала Солярис. - Я даже не знаю, как ты это увидела. Можетбыть, это была Судьба?

Боги, хоть один раз Судьба играет на моей стороне. Хорошая перемена. - Может быть.

-

Это проще, чем ты думаешь, - Солярис протянула руку, положив свою холодную ладонь поверх моей. - Тыдолжна повторить порядок, в котором знаки появились на твоем теле. Сначала. - Солярис сжала мою правую руку. “Θάρρος.”

Смелость.

Потом она накрыла своей ладонью мою левую руку.

-

“Ισχύς.”

Сила.

Отпустив мои руки, она положила ладони мне под ребра, над пупком.

-

“απόλυτη εξουσία.”

Абсолютная сила.

Наконец, она вытянула руку и накрыла мой затылок.

-

“αήττητο.”

Неуязвимость.

Воздух покинул мои легкие и Солярис кивнула.

-

Ты должна прижать свою плоть к его и назвать каждый знак его настоящим именем.

-

Подожди, - сказал Айден. - Разве не таким же образом он может забрать силу себе?

Я уже знала, поэтому когда Солярис отступила и повернулась к Айдену, я едва смогла посмотреть на него.

-

Да, - сказала она. - Ей придется сделать это раньше него.

Айден открыл рот, но не произнес ни слова. Мы узнали, как получить силу, и это было кое-что, но это будет почти невозможно.

-

Это все? - спросила она. - Я хочу уйти.

Персефона откашлялась.

-

Я думаю, что да.

На мгновение глаза Солярис встретились с моими и я подумала, что снова увижу её. И скорее, чем ожидаю. Я не знала, откуда взялась эта мысль, брала ли она начало в чем-то реальном, или это просто паранойя.

-

Ты уверена, что хочешь это сделать? - спросила она тихим голосом, чтобы только я могла услышать. - СилаУбийцы Богов перейдет к тебе. И хотя ты возможно и чувствуешь силу и думаешь, что можешь контролировать её, она может захватить и тебя тоже.

Она выглядела так грустно, словно знала эту великую тайну, и вздохнула.

-

И для какой бы цели боги ни искали возможности тебя использовать, когда они это сделают, ты думаешь, они оставят тебя в покое? Как предупредил меня оракул, двоих в одном поколении быть не может.

И потом её уже не было, но её прощальные слова запали глубоко, обернувшись вокруг души и сердца. Её слова не были предупреждением, а больше констатацией факта. Я взглянула на свою левую руку и подувствовала, что мой приговор был подписан задолго до того, как я узнала, кто я.

Я прерывисто выдохнула.

-

Ну, это было депрессивно, - Калеб провел пальцами по волосам. - Если бы я уже не был мертв, я бы захотелпокончить с собой.

-

Без сомнений, - пробормотала Персефона. - Но мертвые люди, не хочу никого обидеть, часто смотрят на всё сплохой стороны.

Калеб пожал плечами:

-

Я не обиделся.

Каждый раз, когда я видела Калеба, он не казался подавленным. Как будто прочитав мои мысли, он улыбнулся и я вспомнила, что он сказал мне, когда я была в лимбе. - Ты сказал, что для него еще есть надежда.

Калеб с важным видом повернулся ко мне, показавшись мне таким живым, что это было больно видеть. Обхватив меня руками, он крепко меня обнял.

-

Всегда есть надежда. Может быть не такая надежда, о которой ты думаешь, но надежда есть.

Я поначалу не поняла, поэтому прижалась к нему крепче, зная, что наше время быстро приближается к концу.

Вдохнув свежий запах Калеба, я поняла, что мне нужно узнать что-то, что возможно разорвет меня на лоскуты.

Отстранившись, я повернулась к Персефоне:

-

Где её Первый?

Прошла целая минута прежде, чем она ответила.

-

Он в Тартаре.

Я прижала пальцы ко рту прежде, чем комок в горле вырвется наружу. Это было не столько из-за судьбы Первого, сколько из-за того, что это означало. Если я преуспею и смогу убить Сета, его судьба будет такой же. И моя тоже.

Я липла к Калебу следующие пятнадцать минут или около того, пока Айден занимал себя разглядыванием оружия, а Персефона подтачивала ногти или что-то в этом роде. Пока мы сидели на полу в военной комнате с коленями, прижатыми друг к другу, Калеб рассказал мне о том, что делает здесь внизу, чтобы провести время, а я рассказала, как сильно Оливия хочет его видеть. Мы не говорили о том, что будет дальше. Я была уверена, что Калеб знал о сумасшествии, которое творится наверху, и никто из нас не хотел портить эти драгоценные минуты.

-

Ты сказала ей то, о чем я просил? - спросил он.

Я кивнула.

-

Она плакала, но, думаю, это были слезы счастья.

Улыбка Калеба была широкой.

-

Я скучаю по ней, но ты можешь оказать мне еще одну услугу?

-

Что угодно, - и я действительно имела это в виду.

-

Не говори Оливии, что видела меня.

Я нахмурилась.

-

Почему? Она бы..

-