Апрель в Лондоне

— Сука! Вали ее! — вякнул аврор, зажимая рассеченный лоб. Глаза ему заливала кровь, он ничего не видел.

Эйприл поудобнее перехватила кочергу, но тут опомнился Люциус. Трудно сохранять самообладание, когда тебя застали в расстегнутых брюках в недвусмысленной ситуации, но он быстро сумел овладеть собой.

— Вы что, с ума сошли? — заговорил он сквозь зубы. — Кто дал вам право врываться в мой дом?! Суд? Визенгамот? Покажите документы! И свои тоже, я желаю знать, кто злоупотребляет служебными обязанностями!

— Полегче, полегче, сэр, мы же ничего…

— Это вторжение в личную жизнь! — вставила Эйприл, подцепив еще одно полено и выразительно поигрывая кочергой. Нагота как-то вдуг перестала ее смущать. — Я уж молчу про частную собственность!

— Девке память сотри… — простонал раненый аврор.

— Я вас сейчас самого с лица земли сотру, — холодно произнес Люциус и проговорил фальшивым тоном, обращаясь к девушке: — Ну что ты натворила, милая? Смотри, этот идиот уже заговариваться начал! Не иначе, сотрясение мозга… Хотя было бы, чему сотрясаться…

— Ой, ну не рассчитала я, сэр! — выпятила нижнюю губу Эйприл. — Мне мамка всегда говорила — если что, сразу бей со всей дури, ты ж девка, мужик всяко сильнее! Кто знал, что он такой хлипкий?

— Дури у тебя много, это верно, — усмехнулся он и снова повернулся к аврорам. — Долго мне еще терпеть ваше присутствие? И, к слову, я так и не услышал, во-первых, извинений… ладно, передо мной, но перед девушкой!..

— Обойдусь я без ихних извинений, — нарочито развязно вставила Эйприл. — Извращенцы!

— А во-вторых, я так и не узнал причины, коей я обязан вашему визиту, — закончил мысль Малфой, невозмутимо застегивая брючный ремень.

— Проверяли, нет ли нежелательных контактов, — буркнул уцелевший аврор. — Но, я гляжу, тут сплошь… хм… желательные. Эта девушка…

— Не ваше дело, — ледяным тоном ответил мужчина. — Не из… гм… нашей среды, не переживайте. И хватит уже заливать кровью паркет!

— Ладно, пошли, — тронул тот напарника за плечо.

— Но…

— Да там велосипед у ворот стоит, это явно местная…

— Ага, местные мы, с фермы! Неужто б я из самого Лондона в эту дыру прикатила? — сказала Эйприл им вслед, уже чисто для острастки, и перевела взгляд на Люциуса. Тот приложил палец к губам.

Девушка понятливо кивнула и заговорила только тогда, когда услышала два негромких хлопка, с которыми перемещались в пространстве волшебники.

— Вы… были очень убедительны, — проговорил мужчина, огляделся, стащил с кушетки плед и укутал девушку. — Ьлагодарю за помощь, но… теперь вы понимаете, отчего я не желал ваших визитов?

— Понимаю, — кивнула Эйприл.

— Вы, может, оденетесь? Хоть камин и горит, но все равно в доме нежарко…

— Нет, сэр, — усмехнулась она, — пока не оденусь. Кстати, вы можете превратить этот плед в тигриную шкуру? Хотя бы ненадолго?

— Могу, но… зачем? — недоуменно спросил он.

— Я привыкла завершать начатое, — провокационно ответила Эйприл. — А про шкуру у камина я говорила, только вы пропустили все мимо ушей! Ну да вам не до того было… Так что?

— Оденьтесь, пожалуйста, — спокойно произнес Люциус. — И отправляйтесь домой. Моя просьба остается в силе: не нужно сюда приходить. Когда станет возможно, я сам к вам наведаюсь… А теперь — всего доброго. Еще раз благодарю за помощь.

Он резко развернулся и вышел.

— Кремень-мужик… — с уважением произнесла Эйприл и принялась одеваться.

Не то чтобы она считала себя секс-бомбой, но в такой ситуации сложно не разобраться, хочет чего-то мужчина или нет… Хотел, и еще как, но то ли брезговал простолюдинкой (хотя ради спасения шкуры готов был пожертвовать своим аристократическим телом), то ли какие-то принципы не давали ему воспользоваться ситуацией… Забавный, в общем, экземпляр!

* * *

Ждать обещанного визита пришлось довольно долго: листва почти совсем облетела, по утрам трава подергивалась инеем, задувал сильный ветер, временами начинала сыпать снежная крупа. Гулять по такой погоде было не слишком приятно, хотя в солнечные тихие денечки — отчего бы и нет?

Этот выдался из таких, и Эйприл как раз помогала Кэвину одеться потеплее, когда со двора раздался голос Мэй:

— Эйприл! Эй! Тебя тут какой-то лорд спрашивает!

— Какой еще лорд… — пробурчала та, показывая Кэвину, как попрочнее завязать шнурки на ботинках, и крикнула в ответ: — Не придуривайся!

— Я серьезно! Натуральный лорд… на сером коне!

— Мэй, я тебе уши надеру! — Эйприл высунулась в окно и замолчала. Во дворе действительно рыл землю копытом рослый конь на редкость красивой масти: серебристо-серая шерсть темнела книзу, у самых копыт становясь почти черной, вся шкура — в совсем светлых небольших пятнах, хвост и грива тоже светлые… Всадник был подстать жеребцу — высокий, подтянутый, с ног до головы в черном (насколько могла понять Эйприл, это был костюм для верховой езды), только волосы тускло серебрились в лучах холодного осеннего солнца.

— Эй, сэр! — крикнула она в окно, и он поднял голову. — Вы коня себе в масть подбирали, что ли?