Апрельская ночь, или Панночка (СИ)

После выяснения подробностей проникновения в Гору гном и хоббит вернулись к Компании, а Гэндальф отговорился важной встречей и остался с эльфом. Бильбо, впрочем, уже на подходе к лагерю тоже решил полюбоваться окрестностями и поднялся на ближайший балкончик с балюстрадой. Торин же, вернувшись в их временный лагерь, никого там не обнаружил, но ужаснуться не успел - до него донеслись восторженные и радостные крики. Позволив любопытству взять верх, он выглянул за угол и узрел радостно скачущих в фонтане гномов, которых периодически отлавливала и намыливала по одному хохочущая Ганна, сыплющая направо и налево своими любимыми “чертеняками”.

Торин быстро спрятался обратно, перевел дух и решил, от греха подальше, вернуться к мистеру Взломщику, в конце концов, любоваться звездами тоже может быть интересно. Особенно если альтернативой значится внеплановое купание в фонтане.

========== Чёрт дёрнул ==========

Торин присоединился к Бильбо на балконе, и почти сразу в лагере зазвучали голоса первых умытых гномов, но уходить отчего-то не хотелось, тут было… покойно. Только где-то под балкончиком будто знакомо стукнул каблук, но звук не повторился, и гном расслабился снова. Мистер Бэггинс умел молчать так, что это молчание было естественным и необременительным, но позволяло чувствовать себя в компании, исключало ощущение одиночества. В вышине перемигивались звёзды, будто тоже о чем-то молча переговариваясь, Дубощит задумался, но из такого приятного состояния душевной тишины его вырвали голоса Мудрых. А особенно то, что Мудрые ничтоже сумняшеся на всю долину обсуждали: Торин безумен или будет безумен, Смауг опасен или будет опасен, поход обречен на провал, Ганна - вообще непонятно как тут оказалась…

Стоит ли говорить, что настроение было безнадежно испорчено? Хоббит смотрел очень сочувствующе, что тоже не добавляло радости, Торин отвернулся от него, мрачно проронил пару фраз и уставился в водопад. Если бы не эти особые обстоятельства, он бы сразу почувствовал неладное по тому как примолк Бильбо, но сейчас… Сейчас Торин почувствовал что-то, лишь когда вокруг груди сомкнулись медвежьи объятья и его оторвало от земли. В первый момент Король опешил. Во второй - поймал себя на мысли, что ощущения сродни падению в подушки, кругом так мягко… В третий - на пробу рванулся из тех “подушек” и нашел их ещё очень сильными.

Над ухом проворковала Ганна:

- Вижу, руки ваше величество чертеняка вымыл! Это хорошо! - потом обратилась к разулыбавшемуся Бильбо. - Чертёнок, поди-ка вниз сходи, проследи, чтобы спать готовились, а мы тут с его величеством чертенякой ещё потолкуем.

Когда Взломщик ушел, Торин поёжился и спросил только:

- Что, и я похож на твоего братишку?

- Тю, ваше величество чертеняка, уж ты-то должон соображать быстрее… Не было у меня никогда братишки! - потом качнула короля в объятиях, Торин даже ощутил себя на мгновение как в детстве, на руках у прабабушки. - Что, ваше величество чертеняка, наслушался гадостей? Да не удивляйся так, я тож наслушалась, внизу, вон, постояла, на звёздочки ваши живые полюбоваться захотелось, а поди ж ты!..

Ганна некоторое время помолчала, без усилий удерживая сына Трайна на весу, заставляя его переключиться на другие ощущения - не мрачного недовольства, а теплого уюта, ибо находиться на руках у панночки оказалось на удивление приятно. Теперь Торин понял, почему остальная Компания не сопротивлялась самоуправству великанши над своими персонами.

- Да-а-а… Только думай не думай, а помыть уши твои монаршеские надо! - Ганна решительно перехватила Торина крепче и двинулась вниз, к фонтану. Компания уже устроилась спать, поэтому взгляд на них бросил только сидящий у огня Балин, тут же спрятавший улыбку в густой белой бороде. - Вот увидишь, тебе и самому легче станет, как с грязюкой справимся!

Торин думал уже сказать, что ему и так неплохо, но тут его повернули к девушке лицом, и взгляд гнома - как ни крути, а живого мужчины! - упёрся в, хм, грудь этой особы. Чтобы не пялиться совсем уж откровенно, стиснутый, назовём это обстоятельствами, Подгорный король сосредоточился на двух нитках крупных каменных бус, которые украшали шею панночки: ярко-красные кораллы и тёмно-зелёный малахит, странное сочетание. Впрочем, очень скоро ему стало не до цветовых сочетаний, которым отдавала предпочтение Ганна - внука Трора шустро разоблачили и окунули в многострадальный эльфийский фонтан. Потом рьяно намылили - пена лезла в глаза и нос - ополоснули, отдельно оттянули и прочистили уши, под недовольное ворчание.

- Ну и запустил ты себя, ваше величество чертеняка! - Ганна пораженно разглядывала черные круги, расходящиеся от отфыркивающегося Дубощита. - Такого даже я, уже к вашим повадкам, чертеняки, привычная, не ожидала!..

Торин огляделся, отчаянно выдохнул, попытался подобрать волосы наверх, но у него не вышло, черные круги расползались всё дальше, и гномий король почувствовал себя до крайности неуютно, даже хуже, чем голым.