Апсары - пилоты небесных колесниц

И никакие отговорки, что, мол, сами во многом виноваты. Где поставки того–то и того–то? Ведь обещали! Я, что же, все сам буду делать и детали для вертолетов тоже?

И как ни странно, но приходится и это делать самому, детали для вертолета.

Подножная цивилизация

Устанавливали прицел бомбардировочный на вертолете. Все получалось, а вот дыру, под кабиной на фюзеляже надо было как–то закрывать. Но, как?

Нас опекал командир базы, генерал Маусэй. Человек очень тактичный и приличный. Всегда спокойный, выдержанный и очень добрый. Спросил Маусэя. Сможет ли мне кто–то помочь. Все объяснил, показал, какой сложный должен быть обтекатель. А тут еще, деталей нет под пулемет, что должен стоять в проеме люка задней створке. Одним словом, хоть кричи. Все время торопят. Давай, и давай! Я бы и рад, говорю, но где вертолетные детали, ведь прислать обещали? А они, коммерсанты не понимают, что за дела и в чем остановка. Наконец растолковываю, что надо и говорю, сам–то я сделать их, эти детали вот так в поле не смогу. Разве что, обтекатель. А вот, чтобы для пулемета, так мне его надо хотя бы в руки взять и уж тогда я смогу сказать, что и как.

В это время все работы предали на контроль Александру. О, этот оказался таким интересным парнем! Взять хотя бы, как он с матюгами разговаривал с камбоджийцами на кхмерском языке. Это же песня!

Ба… ба…ба, на кхмерском, а потом,…. твою мать и опять, ба…ба…ба на кхмерском, а следом все матюги на русском! Они его слушали, улыбались, но уважали! Особенно от того, что он уже несколько лет среди них жил, служил, а потом, после развала союза стал бизнесом тут заниматься. Поэтому, как только я заикнулся насчет пулемета, так Сашка мне сразу.

— Давай, прыгай в машину. Поехали покупать его. А какой тебе надо? Американский, английский?

— Нет, — говорю, — мне надо наш, русский. — И марку ему называю.

— Ладно, давай, поедем и все на месте узнаем и разберемся. Ты его хоть сможешь узнать, какой он?

Проехали, петляя немного, но рядом, в пределах аэродрома, а потом подъехали к какому–то металлическому ангару. Никого. Сашка звонит и опять на кхмерском и все с матюгами, но слышу, как он вставляет, название и марку, что я ему называю.

Наконец, появляется какой–то военный. Сам, но с пистолетом. Ангар открывает, и я обмираю. Это же надо! Чего только тут нет!

Рядами, по стеллажам и просто на земляном полу, все рядами, грудами и все это, что стреляет и убивает. Полезли за ним следом, за тем военным. Роимся, он мне, то это, то, это. То китайское, то американское. Нет, говорю, надо только советское! Наконец–то в дальнем углу, я что надо, узнаю. Правда, с оторванными проводами, но зато, то, что мне надо и советское. Сашка тут же, на месте, рассчитывается деньгами. Тянем его, грузим и к вертолету. Крутил так и сяк, а потом понял, что мне без сварки, никак! Ведь отдача такая у наших пулеметов, что у пилотов, когда он стреляет, ручку управления с курса сбивает.

Пока говорю, объясняю Моусэю, что мне надо, нас обступили. Все эти специалисты, с аэродрома, умело, и лихо с пулеметом моим обращаются. Я‑то с ним на вы, а они, как с игрушкой. Но это понятно, потому что они с этим живут и можно сказать с самых детских лет. Вместо кубиков, патронами играются, вместо машинок, автоматами и пулеметами. Кстати, нам тогда говорили, что у Пол Пота в охране были одни пацаны. Лет двенадцати, десяти, но как стреляли! Говорили, что Пол Пот с гостями на спор так развлекался. Пацанам глаза завязывали, банку вверх подбрасывали высоко, и пока она летит, цепляясь за верхушки веток, то те пацаны, на слух по ней из наших Калашай стреляют. И никогда не промахивались, своего вождя никогда не подводили! Да и сам этот Пол Пот, он же кто был?

Ну да, правильно вы говорите. Он и был первым секретарем ЦК Коммунистической партии Камбоджи. А вы говорите, тиран, маньяк? Он же ведь как? Как у дедушки было написано, который был добрый и ласковый, так о нем в детских стихах говорилось, так он, Пол Пот, его внимательно прочитал и вперед!

Как читал, так и поступал. Раз диктатура пролетариата, то всех остальных, под них. Ах беда, мало или почти нет рабочего класса, ну тогда под него. Ну и что, что нет в стране ни одной заводской трубы, что рабочих в Камбоджи почти нет, а как же диктатура, как же быть с гегемоном и партией? Потому всех их до одного на перевоспитание. Ишь, что удумали, Будда, да пагоды? Какая такая религия, теперь коммунизм будем строить, как у дедушки Ленина написано! Вот вам религия мирового пролетариата! Потом нам рассказывали, как их перевоспитывали. Но это рассказывали только те, кто чудом выжил, а сколько погибло? Миллионы!

Пришли красные кхмеры и всех в бараки согнали, что в дельте Меконга стояли. А там такие болота и топи, что человеку трех дней, даже местному не выдержать. И потом, всюду змеи, москиты и смертельные испарения.