Аптекарь 2

А золотые десятки, еще с царских времен, считались у нас символом надежности и стабильности. И советские граждане их охотно приобретали. Конечно, и оборот драгметаллов государством регулировался. Но привлечь «нумизмата» за покупку одной или нескольких монет практически невозможно. Так что за рубежом специально предлагали в банках для въезжающих в СССР приобрести «николаевскую валюту». Так что тут Саблин действовал по аналогии. Могли итальянцы поступать так же? Вполне.

Аналогично для стран черной Африки швейцарцы в качестве валюты чеканили «двухсотлетние» серебряные талеры Марии-Терезы. Недовольных не было.

Кроме этого, кто смотрел старый итальянский телесериал «Спрут», те знают, что Иван не сильно грешил против истины. Большинство предметов итальянской одежды, которые в Союзе считались иконой стиля и верхом моды, производились на родине пиццы и спагетти в мелких кустарных и грязных мастерских. Частенько под опекой сицилийской мафии. Так что условия производства были соблюдены точь в точь. Тютелька в тютельку.

Так что в результате, не особо напрягаясь, подпольный цех усилиями десяти привлеченных школьников, при помощи саблиновской «магии красителя», делал «наценку», на небольшом обороте, в целых 20 тысяч рублей. Довольно большие по местным меркам деньги.

Джинсы со всеми вспомогательными материалами обходились в сорок рублей, а продавались за сто сорок. Половину шла работникам, продавцам и организаторам этого производства, а десять тысяч рублей в месяц должны были пополнить взносы в воровской общак. Сильно увеличив его. И где вы мне покажите найдутся люди, которые от таких лишних денег откажутся?

По мере исчезновения необходимого товара в магазинах города, и исчерпания легкодоступных ресурсов, Саблин намеривался использовать проработанные связи в Октябрьском ОРСе и покупать майки и джинсы с небольшой наценкой. Но что будет в будущем, с «самозахватом» власти Крокодилом, пока было не понятно. Ладно, жизнь покажет, как оно будет…

Глава 8

Самое обидное, что все эти местные заморочки Саблину были абсолютно не нужны. Но сколько пришлось поработать, чтобы обеспечить себе такую защиту от криминала! Буфер так сказать. Во главе с Крокодилом.

А что еще делать, если против системы может работать только другая система? А связываться с бандитами не хотелось. Это же глупость несусветная. Там вход рубль, а выхода нет и за миллион. В таких делах обратный ход не предусмотрен. Так что пришлось завести себе ручных бандитов. Все просто, как и все гениальное.

Время шло своим обычным порядком. Продукция «мануфактуры» расходилась как горячие пирожки на завтрак. Деньги текли рекой. Забегая вперед скажем, что приглашенный на первую сходку на блатхату Крокодил сумел удивить воров своим взносом и был пока отпущен без особых замечаний.

— Гуляй пока, фраер! — высказались главные урки. — А мы пока покумекаем, побеседуем на счет тебя. Будем водку пить, калики глотать и о делах думать…

Вот! Везут на том, кто везёт! И каждый, кто не совсем идиот, понимает, что даже худой мир, лучше доброй войны. Хотя пришлось поволноваться. Крокодил, понимая, что прежде куда-то влезть, надо понимать как обратно вылезти, взял с собой на сходку заряженный револьвер и четверых пехотинцев для охраны. Чтобы все видели, что он не лох педальный, а уважаемый человек. А уважают всегда только тех, кто заставляет себя уважать. Так что воля против воли, нервы против нервов, сила против силы. И никак иначе. Тут главное не бздеть…

Зубилин, который до сих пор из себя корчил нелюдимого инвалида, редко выходящего из дома на костылях, в это время страховал Геннадия. Он приобрел себя на авторынке мопед, и теперь был на колесах. А купленная воздушная винтовка, часто используемая в уличных тирах, была заряжена отравленными пульками, так что в случае неприятностей, засевший на дереве рядом с частным домом спецназовец, этот стрелок ворошиловский, готов был мочить всех урок. Но пока пронесло. Блатные решили не обострять и без того неспокойную на районе обстановку. От которой даже вечно сонные милиционеры возбудились. Ничего. Прорвемся. Бог не выдаст, свинья не съест.

Вся заковыка в красителе, а делать его тут может один лишь Саблин. Монопольно. Тут век живи, век учись, а такого не повторить. И свое участие в его производстве парень не афишировал. Действовал через посредников. А что школьник трется рядом с Крокодилом, так теперь там больше десятка таких школьников огинается, за всеми не уследишь. Необходимо, чтобы никто Саблина не смог за «жабры» больше взять, а для этого нужно не давать больше повода. Короче, не светится…

После того, как угроза криминала несколько ослабла, оставалось как-то задействовать Зубилина. Чтобы у него, жеребца застоялого, не было простоя и дисквалификации. Пришлось отправлять его инкогнито в город Шахты. Ликвидировать Чикатило. Наш девиз: «Никто кроме нас. Где мы — там проблемы!»