Аптекарь 2

После этого, под внимательным присмотром старушек во дворе, Иван, поддерживая неуклюже ковыляющего на костылях Зубилина, испускавшего притворные страдальческие вздохи, повел того к остановке.

— Ходют тут, ходют всякие, — весело пустили им вслед румяные старушки.

Как видно сегодня они были добры. Сплетни, сплетни были настоящим цементом здешнего общества, все следили за всеми и всем перемывали кости. Без сплетен эти бабуси просто вымрут.

Инвалид был в военной форме и при параде. Помыт и побрит. И при медалях. На пыльной улице жизнь шла своим чередом. Только от жары не было спасения. Было немноголюдно. И жара свое дело делала, загоняя людей в дома, в тень, к желанным вентиляторам, да и рабочий день в разгаре. Только мальцы продолжали увлеченно бегать наперегонки с трамваем.

На раскаленной остановке приятели быстро поймали «частника» и поехали на вокзал. В этом не было ничего странного, обычно счастливые обладатели личного автотранспорта, ну и конечно государственного, совершено спокойно за денежки подвозили страждущих.

На жарком и душном железнодорожном вокзале толчея и гвалт были неимоверными. Воздух тут был плотным и устойчивым, словно в старом сапоге. Очереди в билетные кассы были поистине километровыми. Народу в них набивалось немерено. То и дело, под лозунгом: «Вас здесь не стояло», возникали стихийные свары и перебранки.

— До чего доходит нахальство! Без очереди лезут! — то и дело слушались возмущенные отклики от людей, чей номер был в конце четвертой сотни.

— Сам очки протри! Я занимал тут с самого начала! — нагло слышалось в ответ, от вдохновленных великими идеями коммунизма индивидуумов.

Ругались со вкусом, а главное с размахом. С матерком. Не без этого.

Обстановка, ни Боже мой, в этом царстве хаоса царил настоящий рай для карманников! И смех, и слезы.

Что же ругайтесь и деритесь! Флаг вам в задницу и барабан в руки. Наши же прошаренные герои сразу обратились в кассу для военных. Комсомольцы за проезд никогда не платят! А для военных всегда бронь должны держать. Им необходимо было два билета на юг. Для военного инвалида и его сопровождающего. Иван назвался близким родственником Зубилина.

К удивлению друзей, билетов им не дали. Какие билеты в июле? Хрен чего купишь.

— Ничего нет, — холодно им отвечала дебелая, страшно потеющая служащая железной дороги. — И не предвидится. Откуда же билетам взяться? Все ехать хотят.

Твою же налево! Вот же дивное создание! С покрытым испариной лицом. Что несет…

Странно, поезда идут каждый час и проводники за две бутылки водки заберут их без особых проблем. Но хотелось бы проехать без экстрима. И не прячась от возможных контролеров. Так что оставим этот эрзац-вариант на крайний случай. И пришлось поругаться, поскандалить и, чтобы потом локти не кусать, даже дать взятку, в виде плитки расплавившегося от жары шоколады. Кондитерская взятка была встречена благосклонно. Пять рублей «сверху» тоже не помешали. Чтобы преодолеть целое нагромождение препятствий к законной цели. После этого билеты «нашлись». На один поезд, но в разные вагоны. Мол, ничего страшного, найдете возможность поменяться.

Вот такой вот советский сервис, когда то, что тебе положено, приходится выдирать зубами. Как говорил Рабинович, когда его назначили штатным агитатором-пропагандистом: «Меня попросили вам передать, что Советская власть — самая лучшая в мире. Извините за беспокойство. До свидания».

— Гран мерси, — так же вежливо сказал Ваня, тоном выздоравливающего тифозного, получив взмокшими руками заветные билеты.

Все! Вперед, к загорелым до кирпичного загара девушкам!

Оставалась только удивляться нелепости сложившегося положения, когда Иван, не испытывая нужды в финансах, набивший в загашник десятки тысяч рублей, не мог их тратить. Сохранить свои деньги до времен «перестройки» он мог только скрывая свое богатство и следовательно избегая заметных трат, любая из которых могла привести к его разоблачению. Парень мог совершать свои дела только не выходя из роли скромного, обладающего небольшими карманными деньгами школьника. А ведь бумажные деньги обесцениваются с каждым месяцем!

Конечно, обладая могучим телосложением и внешностью студента-первокурсника, Саблин мог посещать ювелирные и покупать то кулончик, то дешевое колечко. При этом количество ювелирных магазинов в городе было ограничено. И Ваня рисковал там примелькаться. У толпы работников прилавка глаз наметан и многие из них стучат во все инстанции.

Оставалось только надеяться на личину чернокожего эфиопа Фасиладаса Рас Мириама, который может совершать большие траты и закупать заветное золото в товарных количествах. Поэтому в поездку Иван собирался взять с собой десять тысяч рублей. Что было небезопасно с учетом криминала, отирающегося толпами на югах в курортный сезон. Но на этот счет должен был подстраховать Зубилин.