Аптекарь в СССР

Как любой осторожный человек, в том особенном положении, в котором он находился, Саблин был готов на все, чтобы свои тайны оберегать. Потому, что мог очень многое потерять. Он мог потерять саму жизнь. Высоки ставки-то. Осторожность никогда не бывает лишней. Если носишь ремень, всегда можно, сверх того, носить и подтяжки. Хуже не будет. Школьный портфель, который Иван весь день таскал с собой, поднятый в левой руке, выполнял роль импровизированного щита, защищавшего голову от удара битой или кастетом. Как говорят французы: «Если вино откупорено, его нужно пить, каким бы терпким оно не казалось».

И не спеша, нащупывая ногой очередную ступеньку, Саблин стал осторожно подниматься, готовый в любую секунду среагировать на внезапную опасность. Тишина становилась угнетающей.

Человек, который затаился за выступом у входа на площадку лифта, совершенно, не подозревал, естественно, о восьмисантиметровом лезвии ножа, а потому, когда наступил нужный момент, не остерегся, а, смело вышагнув навстречу жалкому школьнику, послал могучий корпус вперед, одновременно резко опуская правую руку, словно забивая сваю. Хватит и одного сильного удара. И, неожиданно, всей тяжестью тела напоролся на острую сталь, с хрустом проскользнувшую между ребер по самую рукоятку.

Удар кастетом должен был вырубить школьника, но все пошло не по плану.

Все произошло настолько быстро, что Саблин, практически, ничего не понял — в кромешном мраке вдруг материализовалась какая-то огромная темная масса, послышался утробный «хекающий» звук, и одновременно с чувствительным ударом по прикрывающему голову школьному портфелю, его нож молниеносно и легко вошел в мягкую ткань противника. В бою удача иногда приходит весьма странным образом.

Саблин еще пару раз с быстротой молнии ударил противника ножом в бок, и затем с силой толкнул его портфелем, темная масса с хрипением повалилась на пол подъезда, теряя что-то, противно звякнувшее о бетон. Ваня, прыгая через несколько ступенек, спешно выбежал обратно на улицу. Елы-палы! Там его уже ждали.

Могучий громила, сильный и высокий, изображающий санитара в белом халате. Только этот верзила, торжествующе оскалившийся, почему-то держал в правой руке, совсем не вяжущийся с его образом благородного медицинского работника, занесенный молоток. Видимо, воображал себя в мечтах ударником текущей пятилетки! Впрочем пальцы, сжимавшие рукоятку, были украшены грубыми синими татуировками и это многое объясняло. Явно не бухгалтер. Простецкое лицо нападавшего, в комплекте с массивным черепом, тоже указывало на низкий интеллект. Статья УК как на лбу нарисована.

Повезло, что противники сразу не стали использовать ножи или заточки, а только хотели оглушить Ивана и захватить его живым. Иначе это нежданное рандеву могло бы окончиться весьма плохо для Саблина.

Конечно, резкий удар ломающим кости молотком совсем не то, что хочет испытать на себе каждый. Но такие весомые предметы имеют недюжинный момент инерции, кроме того, ними надо замахиваться, на что теряешь немало времени. Перед Ваней был очень сильный человек. Большой замах. Крупный и крепкий высокий мужчина, правша. Но несколько медлительный из-за своего веса.

Словно молодой тигр Саблин снес его в одно мгновение. Времени размышлять не было. Тупые инструменты замедляют скорость, а в случае промаха неконтролируемая инерция становится дополнительным неблагоприятным фактором. Ваня мельком увидел, как бычара замахнулся, словно в замедленной киносъемке рука начала движение, запястье сдвинулось назад, потом локоть, но Саблин уже врезал кулаком правой руки с зажатой рукояткой ножа по этому самому локтю громилы. Мощная сила удара толкнула того в одну сторону, тяжелый молоток тащил в другую, в результате сустав хрустнул, запястье вытянулось, и молоток упал на землю. Возвратным движением Ванина рука лезвием прошлась по лбу этого дегенерата.

Саблину удалось рассечь противнику лоб — удар получился довольно сильным, и он почувствовал, как клинок задел кость. Между бровями и волосами лжесанитара появилась десятисантиметровая горизонтальная рана, Иван рассек плоть до самой кости. Громила отшатнулся назад и замер на месте. Боли он не испытывал пока. Зато обильно текущая из пореза кровь начала заливать ему глаза и ослеплять его.

Остальное было делом техники. Тут же каблук ботинка Саблина со всей дури врезался в колено верзилы, с противным хрустом раздробил коленную чашечку, разорвал связки и сухожилия и выбил сустав, вывернув его наизнанку, так что тот выгнулся назад, наподобие колена. «Больно, мне больно!». Громила начал падать, став жертвой силы тяжести. Но прежде, чем он успел опуститься на один сантиметр и из его горла вырвался первый вопль, Иван уже вычеркнул его из памяти. Теперь в будущем нападавшего ждут только костыли, хромота, боль, отчаяние и безработица. Так как работать он мог только тупым «бычарой», любителем резать и кромсать, и никем иначе.

— Стой скотина! — с этим звериным воплем на него летел бугай-водитель санитарного фургона.