Аптекарская роза

Пристав кивнул Оуэну, после чего обратился к хозяйке:

— Зашел узнать о здоровье мастера Уилтона. С Божьей помощью ему лучше?

— Он идет на поправку, мастер Дигби. Спасибо, что беспокоитесь.

Оуэн отметил про себя, что, хотя он ее и раздражал, она говорила с ним менее холодно, чем с этим приставом. Даст Бог, ей никогда не придет в голову обратиться к нему таким тоном.

Но Дигби, видимо, ничего не замечал.

— Я помяну мастера Уилтона в своих молитвах.

— Мы очень вам признательны.

Ничего подобного. По крайней мере, она не была ему признательна, это ясно.

— Да пребудет с вами Господь. — Пристав слегка поклонился и выскользнул из двери.

Загадка. Не многих обрадовал бы визит судебного пристава, но реакция миссис Уилтон — не просто неприязнь. Видимо, у нее с Дигби старые счеты. Оуэн решил подумать об этом на досуге.

Миссис Уилтон вцепилась в край прилавка так, что побелели костяшки пальцев. Она закрыла глаза, а когда открыла, то как будто удивилась, что по-прежнему видит перед собой Оуэна. А тот проклинал себя за то, что притащил за собою в лавку эту тень.

— Неприятный тип, — заметил он.

— Говорят, он хорошо справляется со своей работой.

— А с чего вдруг от пристава несет рыбой?

— Из-за матери. Она живет у реки.

— Ах, да. Повитуха, кажется.

Миссис Уилтон напряглась.

— Вы здесь совсем недавно, но знаете о ней?

Будь проклят его язык.

— Я уже встречался с приставом. Мне сказали, что он сын Женщины с Реки.

Миссис Уилтон кивнула.

— И все-таки, откуда такой стойкий запах рыбы? Не может же он жить вместе с матерью. Ему по должности положено иметь жилье неподалеку от монастыря.

— Да, он живет в городе, но так как он не женат, то мать чинит и стирает его одежду. — Миссис Уилтон обернулась и бросила взгляд на занавес из бусин в дверном проеме. — Я должна проверить, как там мастер Уилтон.

— Конечно. Спасибо за мазь, миссис Уилтон. — Оуэн выложил на прилавок шиллинг. — Этого хватит?

— На это можно купить шесть склянок, мастер Арчер. Довольно будет и двух пенни.

Он отдал ей мелкие монетки.

— Надеюсь, вашему мужу в самом деле с каждым днем становится лучше.

Она слабо улыбнулась.

Была в миссис Уилтон какая-то печаль, которая его интриговала.

На улице Оуэн остановился на секунду у калитки, ведущей на задворки дома, к огороду. Если улыбнется удача, он целые дни будет проводить рядом с красавицей миссис Уилтон. Придется в разговоре с гильдмейстером пустить в ход все свое обаяние, чтобы добиться этого.

Оуэн вернулся в таверну, собираясь расспросить, где находятся бани. Он предполагал, что ему как никогда понадобится как следует помыться после визита к Магде Дигби.

* * *

Оставшись одна в лавке, Люси пыталась побороть страхи, грозившие отвлечь ее от дела. Ведь в ее руках находилась человеческая жизнь. Нельзя допустить, чтобы снотворное для Элис Бейкер оказалось слишком сильным. Нужно сохранять ясную голову. Но зачем все-таки приходил Дигби? Неужели он что-то пронюхал? Судебный пристав вполне способен их уничтожить. Разве архидиакон Ансельм допустит это? Нет, он слишком любит Николаса. А Поттер Дигби чересчур большой подхалим, чтобы противоречить архидиакону. Во всяком случае, она молилась, чтобы так оно и было. Какая гнусность, что она благодарна судьбе за противоестественную любовь, которую архидиакон испытывает к ее мужу.

Довольно об этом. Брат Вульфстан ничего бы не выиграл, рассказав о случившемся кому-нибудь, кроме нее. Судебный пристав ни о чем не знает. Как и архидиакон. Люси заставила себя переключить мысли со своих бед, закончила готовить лекарства и написала этикетку. Отставляя в сторону пузырек, она случайно задела горшочек с медом, который так и остался на прилавке после того, как она смешивала для незнакомца мазь. Ставя горшочек на прежнее место на верхнюю полку, Люси вспомнила странное покалывание на коже в тот момент, когда она потянулась за лекарством и почувствовала на себе взгляд черного глаза. Казалось, этот взгляд прожигал насквозь плотную ткань ее шерстяного платья. Еще ни разу в жизни ей не доводилось так остро сознавать, что она женщина. Слава Богу, что хотя бы другой глаз у этого человека закрыт.

Люси раскраснелась, устыдившись собственных мыслей. Милостивая Мадонна и все святые, она ведь замужняя женщина. А этот Оуэн Арчер оскорбил ее — обращался с ней как с глупой девчонкой, не имевшей права находиться за аптекарским прилавком. Николас никогда так не вел себя с ней.

* * *