Ар Деко

Ладно, пока я ей просто стараюсь помочь. Станет звездой кабаре, тогда и подумаю снова. А далеко наши отношения пока не зашли. Пусть она и француженка, а я не пойми кто, но тоже частично француз, хотя бы по натуральному паспорту, а о французах многое болтают, но… пока вот так. И пусть так и идет, само по себе, без всякого подталкивания.

Кстати, о французской распущенности. Такими французов больше американцы видят, потому что они на самом деле те еще пуритане, хотя себе такими не кажутся. Из-за этого рано женятся, без ума и раздумий, на первых попавшихся, потом плохо живут, мужья пьют и бегают от жен по девкам. Кстати, мне когда-то в разговоре Жильбер сказал, что в городе главные посетители борделей — американцы. На втором месте англичане. Самые распущенные французы на самом деле в «кошкины дома» ходят реже всех. И с венерическими заболеваниями к врачам идут реже других. Именно в американском секторе мобстеры больше всего зарабатывают на проституции, хотя именно там она вроде бы и запрещена. Во французском секторе разрешена, в австрийском и немецком тоже, а вот в американском и британском — ни-ни, как вы могли подумать. Хотя подпольных борделей не счесть, тамошние обитатели не любят выезжать в другие сектора за подобными развлечениями.

А вот, к слову раз пришлось, в Чайнатауне невероятно много подпольных игорных домов. Никогда бы раньше не подумал, но китайцы невероятно азартны, их подполье проворачивает огромные деньги в этом не самом богатом районе. И лотереи там процветают, там что ни день, так какой-то розыгрыш.

На что полезное убить оставшееся время? Спать все же лечь? Нет, я потом буду разбитый и сонный, лучше отвезу Сюзет домой, вернусь и потом посплю, сколько получится. А раз не спать, то следует пользу какую-нибудь принести самому себе и общему, так сказать, делу. Только какую? Понаблюдать за Вернисажем?

У Жанин квартирка в аптауне, как тогда Марго сказала, но аптаун большой. Вот бы за кем понаблюдать. Кстати, на открытии они будут все, выход там один, вполне можно будет проследить — куда и с кем она потом поедет. Но это не сегодня. Нагло сунуться в Вернисаж, поискать Шаплена? Нет, там уже Жильбер может работать, только меня и не хватает для полного счастья. Оставь работу профессионалам. Кстати, надо деньги завезти в магазин, обещал сегодня сделать. Вот с этого и начну. И, кстати, Маркам сказал звонить сегодня, может быть, будут адреса по телефонным номерам из блокнота Отто. Адреса — это уже что-то.

В общем, я подкинулся с кресла, быстро собрался, вложил деньги для Сингера в конверт, а потом, подумав, завернул в бумажный пакет «вальтер» с глушителем и, тоже прихватив его с собой, быстро вышел из отеля. Есть чем заняться.

Ожидал, что Маркама или не будет в номере, или он не получил адреса, но он был и сказал:

— Не так много совпадений получилось. Пять адресов. Записываете?

— Да, пишу, — я пристроил блокнот на маленькую полочку рядом с телефоном.

Маркам деловито продиктовал. Адрес в польском районе, разделенная на целый дом линия, адрес в немецком секторе, в промышленной зоне, принадлежит какой-то фирме, американский сектор, офис, опять американский, но уже частные апартаменты в хорошем районе, французский сектор, отель. Отель, кстати, недалеко от Вернисажа. Бинго?

— А что с досмотром?

— Мы опоздали, груз уже неделю как в городе, — ответил Маркам.

— Черт. Ну ладно.

Это плохо, но ничего не поделаешь. А вот адрес неплохо было бы передать Жильберу, но не знаю, как с ним связаться. И Сингера в магазине уже нет, а его домашний телефон знает только Джимми. Но Джимми должен быть в баре.

Так что мне сейчас точно туда.

Ехать пришлось через аптаун, который, после того как на Большой Каир спустилась вечерняя тьма, сверкал огнями. Реклама, вывески, фары машин, гуляющие люди. Тут кроме тех, кто живет, и туристов множество, у города репутация одного из самых веселых в мире, и развлечения тут на все вкусы. Как провинциалы каждой страны едут посмотреть столицу, так сюда тянутся люди отовсюду. Новый город, огромный, населенный миллионами людей, финансовая столица цивилизованного мира, город, в котором есть все. Причем именно все — и хорошее, и не очень хорошее, и совсем плохое, на выбор. Иногда выбираешь ты, а иногда оно выбирает тебя. И там как повезет.

Затем улицы стали потише, народу поменьше, магазины смешались с жилыми домами, аптаун остался позади. Еще пара поворотов и вон вывеска бара, который мне нужен. Парковаться возле него, понятное дело, я не стал, объехал квартал, а потом прошел через дворы пешком. Из подворотни огляделся в поисках врагов, не нашел и уже потом пошел к дверям.

Бар не пустовал, людей хватало, Джимми наливал пиво. Увидел меня, заметно удивился, показал на последний табурет за стойкой, мол, подожди немного. Я присел за стойку боком, огляделся. Да, публика обычная, некоторых в лицо помню, много уже заметно пьяных. Но пьяные здесь тихие, в баре у Джимми бузить не рискуют. Были инциденты, больше их нет.

— Что налить? — спросил Джимми, подойдя, наконец, ко мне.

— Кока-колу.

Он лишь удивленно вскинул брови.