Арабески ботаники

Демидов свой каталог посвятил Екатерине II. В предисловии к нему он писал: «Из любопытства моего собрал я по Линнеевой системе из четырёх стран света более осми тысяч различных растений с их ботаническими характерами и изъяснением их природы, в одном том намерении, чтоб возбудить удивление о премудрости и величии Божием. Сотворение его толику хитро, что его разума не достает, к открытию всего. Ежели, например, делать наблюдение через микроскоп собранных некоторых семян, хранимых в продолговатых скляночках с одного конца на другой, то скрываются в них столь чудесные подобия иногда похожие на насекомые или на другие одушевлённые вещи; иногда кажутся в совершенном виде съедомых плодов, так что разность их восхищает разум. Тоже самое случается при наблюдении маленьких стручков открывающихся и различных кореньев, которых по нескольку сохраняю с немалым попечением и трудом в моём Московском саду, невзирая на суровость нашего климата, и с оного растения имею по алфавиту Гербарию… Вашего Императорского Величества всенижайший и всепокорнейший верноподданный Прокофий Демидов».

В дополнении к списку Демидов приводит следующий реестр:

Вновь прислано из разных мест семян, которых в каталоге не написано 665

Да сибирских, американских, индийских плантов, которые ещё цветов не принесли 2000

Итого по каталогу 4363

Да сверх каталогу 3634

А всего 8000

Даже по современным понятиям поражает полнота коллекции. Род касатик имел 70 сортов, живокость – 25, гвоздика – 52, шиповник – 45, нарцисс – 32, тюльпан – 47, рябчик – 33, вероника – 23, астра – 21. Подорожников и тех было 26 видов.

Паллас в честь Демидова описал один из родов Demidowia( D. tetragonoides). Другой ботаник — Гофман, описал ещё один вид – димидовия многолистная.

После смерти Прокофия Демидова часть библиотеки попала в Московское общество испытателей природы. Большинство растений погибло или разошлось по частным коллекциям. Осталась только слава о московском чудаке, запечатлённая не только в документах, но и в анекдотах того времени.

Никита Демидов (1724–1787), младший, любимый сын Акинфия, удачливый заводчик, тоже не был чужд ботанической романтики. Он создал прекрасный сад возле Слободского дома в Москве. Во многом он был похож на сад Прокофия, только террасами был обращён не к Москве–реке, а к Яузе. Сад располагался на третьей террасе и имел регулярное устройство, наиболее распространённое в XVIII веке. Четыре искусственных фигурных пруда подпитывались от маленькой речушки Чичеры, впадавшей в Яузу. Кроме того, сад украшали причудливые фонтаны, беседки, грот, декоративные скульптуры из чугуна и мрамора.

Среди служебных построек особое место занимали десять оранжерей. В их числе были овощная, персиковая, виноградная, сливовая и ананасная. Летом оранжерейные растения выставлялись в садик. Общее количество растений в оранжереях усадьбы Слободского дома в 1774 составляло девять тысяч видов. На территории усадьбы, преимущественно в оранжереях, росли тисы, лавры, кедры, пальмы, самшиты, герани, розы, алоэ (15 видов), фикусы (8 видов), ананасы (5 видов), цитрусовые, арбузы, виноград, разнообразные цветы. Ботанический сад в Москве неоднократно посещали специалисты, среди которых были А.Т. Болотов (1779), И.А. Гюльденштедт (1768), Ф. Стефан (1800).

Никита Акинфиевич Демидов (1724–1787) с портрета работы Л. Токке