Арабески ботаники

«Если Вы будете так добры и станете высылать мне сибирские семена, то не выбирайте только виднейшие растения, а берите также из самых жалких и некрасивых, потому что именно эти бывают часто самыми редкими, никем не замеченные по своей малости. Если доживу до осени, то издам опять Sistema naturae. Тогда увидите, как громадно возросло число животных. Дай Вам Все вышний охоту и силу, чтоб наблюдать и собирать, да сохраните Вашу дружбу ко мне. С нетерпением буду ждать Вашего первого письма из Колывани».

Это писал «князь ботаников», о самочувствии которого справлялся сам король Франции. Великий Линней просил Лаксмана, простого лютеранского пастыря, сохранить дружбу с ним. Письмо стало судьбоносным для Лаксмана, который отдал себя естествознанию во славу науки и далёкой Швеции.

Замечательно то, что по прошествии 250 лет пожелание великого систематика не потеряло своего смысла — ботаники и теперь внимательно обследуют скалы и берега рек, пытаясь отыскать новое, никем ещё не описанное растение. И самое удивительное, что время от времени им это удаётся.

Через три месяца молодая чета Лаксманов прибывает в Барнаул, где Эрик Лаксман принимает запущенный приход с немногочисленными прихожанами, разбросанными по всей Сибири от Колывани до Иркутска. Со своим жалованием в 400 рублей, да 100 рублей от Академии, он мог считать себя богачом. Сажень дров в то время в Барнауле стоила каких-то 10 копеек, а пуд сала — 50. Лаксман сразу нанял себе лошадь и экипаж всего за 12 рублей в год.

С первых шагов своей деятельности он завёл возле дома маленький садик на пример того, что был у его учителя Гаада в Або и Линнея в Упсале. В нём росли дикорастущие растения. Вместе с молодой женой они выращивали на огороде овощи, которые не были известны жителям Сибири, в частности дыни.

Эти дни были, наверно, самыми счастливыми в его жизни. Он собирает растения, учится горному делу, а у аптекаря Брандта — ещё и химии. Вот как он пишет И. Бекману:

«Ваше письмо я получил 5 августа, в то самое время, когда с моей женой был в саду и ел первую созревшую дыню. <...> В Сибири живу в полном удовольствии и наслаждаюсь со всем моим семейством совершенным здоровьем. <...> До сих пор я был в большой дружбе с здешним аптекарем Брандтом. У него я научился многим практическим и химическим приёмам, но теперь я должен лишиться этого друга, так как через несколько недель он уезжает в Кяхту, где назначен аптекарем по приёмке ревеня. Утешаюсь, что он станет моим хорошим корреспондентом и будет писать мне как о китайцах, так и относительно естественной истории и других предметах».

Живя в Барнауле, Лаксман познакомился с И.И. Ползуновым. Русские монографы Лаксмана Н.М. Раскин и И.И. Шафрановский указывают, что Ползунов был руководителем Лаксмана в горном деле. Прямых доказательств этому, однако, мы не находим, но в одном из писем Лаксман подробно описывает деятельность замечательного механика.