Арабская литература

Однако лишь после вторичного завоевания острова норманнами сарацинский гений достиг в Сицилии своего полного расцвета в резком подъеме арабско-норманнского искусства и литературы. Целое столетие Сицилия являлась единственным в своем роде христианским королевством, в котором сарацин не только терпели, но и предоставляли им высокие посты, а арабский был в числе принятых при дворе языков. Немногие из мусульманских правителей того времени могли бы соперничать с сицилийскими норманнами в покровительстве арабской литературе, и мало кто нашел более достойный объект, чем Роджер II в лице Шарифа Идриси (1099–1166). После того как Идриси получил образование в Испании и много путешествовал по западным странам, Роджер пригласил его поселиться в Палермо в качестве королевского географа, и с помощью государя, собравшего богатые сведения у тех, кто побывал в различных странах, Идриси написал в 1154 г. свой знаменитый географический трактат "Услаждение жаждущего вопрошателя", обычно называемый "Книга Роджера"; это произведение, по мнению одного весьма компетентного ученого, можно сравнить со Страбоном, хотя автор проявляет больше доверчивости, чем его восточные предшественники, например ал-Макдиси.

Вскоре после 1154 г. другой изгнанник из Сицилии, Ибн Зафар (ум. в 1169 г.), ненадолго возвратившись на родину, посвятил одному из арабских правителей книгу рассказов под названием "Утешительные амулеты для властителя". Рассказы, посвященные добродетелям воздержания, терпения и т. п., включают, как правило, изложение текстов из Корана и преданий, стихи и исторические анекдоты. Особенность их заключается в том, что при обработке исторических анекдотов, основанных на реальных событиях из истории арабов и персов, в них вводятся вымышленные герои (по-видимому, в подражание популярной "Калиле и Димне"), и, следовательно, они скорее заслуживают названия маленьких исторических новелл. Ибн Зафар написал также несколько других художественных произведений, из которых книга о замечательных детях в настоящее время хранится в Париже. {95}

4. Испания

Та роль, которую на Востоке играли тюрки, на Западе принадлежала берберам. При жестоком и бездарном правлении новой берберской династии Алморавидов, которая воспользовалась слабостью мелких испанских государств, чтобы в 1091 г. овладеть Андалусией, прекрасный цветок литературы увял. Все же поэтический гений испанских мусульман упорно пробивался на поверхность. Именно в это время появилась вторая форма строфической поэзии — заджал ("мелодия"), соответствующий мувашшаху по построению и содержанию, но основанный целиком на народном языке. По существу единственным его литературным представителем является Ибн Кузман (ум. в 1160 г.), своего рода мусульманский трубадур, живущий щедростью своих покровителей в странствиях от двора к двору. В восточных мусульманских странах заджал не привился, и мы находим его там лишь изредка; однако на Западе, рождаемый народом и обращенный к народу, передаваясь из уст в уста, он перешагнул расовые и религиозные барьеры и в Каталонии, в Провансе, а может быть, даже в Италии подготовил, или, скорее, даже вызвал к жизни "dolce stil nuovo" ** романской поэзии.

______________

** Новый изящный стиль.

Однако в середине двенадцатого столетия представители второй берберской династии, Алмохады, воодушевляемые замечательным богословом Ибн Тумартим (ум. в 1130 г.), свергли своих предшественников. Новые правители проявили гораздо больше терпимости к литературе, и во второй половине века в Испании появилась свежая литературная струя.