Арабская принцесса

Магда выходит из магазина и останавливает такси. Водитель с презрением во взгляде осматривает ее с ног до головы и нехотя разрешает сесть. Он боится: женщина не только белая, но еще и одна. Но до посольства на площади Аль-Варуд совсем близко, значит, риск невелик, а пара монет всегда перепадет.

– Могу ли я увидеться с консулом? – спрашивает Магда в окошке маленькой жаркой приемной, где выдают визы.

– Вы договаривались? – приятный молодой араб очаровательно улыбается.

– К сожалению, – искренне признается девушка.

– Я позвоню и спрошу, когда он сможет вас принять, но думаю, что на этой неделе уже не удастся. Он очень занят, – вежливо поясняет служащий.

– Как это? Ведь сегодня только понедельник! Сколько мне ждать? Неделю, месяц, год?! – выкрикивает она, не в состоянии сдержаться, потому что такого не предвидела. – Это срочно! Я польская гражданка, черт возьми!

– Прошу, позвольте позвонить, – мужчина перестает улыбаться и жестко смотрит на посетительницу-скандалистку.

– Нужно подождать до среды, – говорит он через минуту с кислым выражением лица.

Железная дверь отворяется, и Магда переступает через рамку металлоискателя, которая громко подает сигнал. Девушка расстегивает абаю, открывает сумочку, вынимает все из кармана, снимает обувь, и наконец каким-то чудом охранник разрешает ей перейти на другую сторону.

– Паспорт, пожалуйста, – обращается он к ней официальным тоном.

– У меня нет.

– Игаму, – снова протягивает он руку.

– Тоже нет, – Магда собирается плакать.

– Так не войдешь, – обыденно сообщаешь службист и выпихивает просительницу назад. – Без документов не впущу.

– Я все потеряла! Я обращаюсь в польское посольство с просьбой о помощи, черт возьми! Я более шести месяцев была в тюрьме! Вы для чего здесь?! Разве не для того, чтобы поддерживать польских граждан?!

Запаниковав, женщина орет во все горло, и, наверное, ее слышно во всем здании, потому что через минуту какой-то невысокий молодой человек появляется в двери, ведущей на территорию посольства.

– Что тут происходит? – спрашивает он.

– У нее нет документов, – информирует охранник. – Я не могу ее впустить.

– А если она именно потеряла все документы, – мужчина делает ударение на словах с шутливой интонацией в голосе, – и пришла к нам их восстановить, ты не допускаешь этого? Я должен у нее брать для паспорта отпечатки пальцев на улице? У нашей соотечественницы? Польки?

Он издевается над верзилой открыто, а тот вначале становится бордовым от злости, а потом бледнеет.

– Вы идете со мной, – сообщает консул, протягивая руку испуганной, но все же немного воспрявшей Магде.

– Я должен иметь письменное разрешение! – орет детина. – И служебное распоряжение моего шефа.

– Так займись этим.

Бойкий дипломат выводит посетительницу из будки охранника.

– Позвони на этаж и организуй это. Подними задницу! У тебя, пожалуй, немного работы? Наверняка ты скучаешь: пристаешь к невинным людям, польским гражданам, которые обращаются в наше учреждение за помощью. Наверное, я должен буду это сообщить в БОП[103], – угрожает он в конце, и здоровяк окончательно освобождает дорогу.

– Спасибо вам.

Магда, если бы могла, поцеловала бы низенького симпатичного парня. «Это, наверное, не тот грубиян, с которым я разговаривала, когда была еще в Мадаин-Салех», – приходит она к выводу, и ей становится легче на сердце.

– Вы новенький? – хочет удостовериться она.

– Да, работаю только три месяца, – говорит консул с улыбкой. – Может, поэтому еще не вошел в ритм и не почил на лаврах, как другие службисты. Для таких бумажка – самое главное, а человеческие проблемы и жизнь – на втором плане. Сейчас поговорим, вы все расскажете, а я организую что-то прохладное выпить.

– Антон! – кричит он в направлении двери. – Water for madam[104].

– Как хорошо, что я попала на вас, – измученная женщина тяжело садится в мягкое черное кресло. – Я уже сюда звонила, но говорила, наверное, с вашим предшественником.

– Расскажите все. Что случилось с документами, где вас держали в заключении и кто. Подробно с начала и до конца. У нас достаточно времени.

Мужчина садится, закинув ногу на ногу, и подпирает подбородок рукой. Он смотрит на пострадавшую тепло и доброжелательно, и, может, поэтому Магда отчитывается перед ним, говоря честно, как на исповеди. Она говорит и о трагических и ужасных подробностях, а слушающий ее рассказ не перебивает, только иногда меняет положение, сжимает кулаки и хмурится.

В комнату как вихрь влетает здоровенный парень и громко кричит:

– Что ты вытворяешь?! Ты будешь мне здесь хозяйничать?! – кричит он. – Без документов можно бабу в туалет впустить! Но не на территорию моего консульства! Я здесь отвечаю…

Консул поднимается и хватает мужчину за руку:

– Куба, успокойся. Это не казарма. Не пугай девушку, ей и так в жизни досталось.

Представительный военный со стрижкой «ежик» в гражданском костюме утихает и, не зная, что происходит, переминается с ноги на ногу.

– Пойдем-ка со мной наверх. Мы должны написать письмо в центральное управление.