Арабская стенка

Директор, моложавый и кипенно седой мужчина с орденскими ленточками на лацкане хорошо пошитого пиджака, прижимал руку к сердцу, взывал к благоразумию («Здесь все-таки не базар, уважаемая!»), но впустую старался директор навести равновесие. Педсовет был шокирован, мать выскочила из кабинета с шумом и поволокла Акима прочь за руку, будто пустого, одела его кое-как в раздевалке, потом швырнула с высокого крыльца и пошла без оглядки, губы ее пузырились слюной, пуховая шаль сползла с плеч, обнажив тяжелый бугор искусственных волос, завернутый кренделями. Аким плелся позади и взвизгивал, как щенок. Матери вытье это опостылело, и через квартал, у трамвайной остановки, она отвесила толстому своему сыну такую оплеуху — «ирод проклятущий!» — что он едва не попал под копыта лошади с телегой, нагруженной пустыми ящиками. Возчик вздел коня на дыбки и погрозил матери пальцем.

В четвертый класс Акима не перевели исключительно в силу уважения к заслугам отца, как позже было объяснено, к тому же смягчить меру воздействия ходатайствовала общественность ОРСа, где работала Серафима Ивановна Бублик.

Неделю спустя после заседания педсовета в квартиру Бубликов нагрянули пионерские чины и сказали матери официально, что Совет дружины отныне и вовек берет Акима Бублика под свою опеку. Для начала пионеры во главе с тоненькой девочкой Таней, от которой почему-то всегда пахло ванилью, велели составить режим дня, потому как деятельность настоящего человека непременно расписана по минутам, и примеров тому в истории — тьма. Одного утописта, например, аристократа по происхождению, слуга будил на заре словами: «Вставайте, граф, вас ждут великие дела!» Так разъяснила девочка Таня необходимость решительной реформы в повседневной деятельности Акима Бублика, еще не принятого в пионеры. Есть надежда, конечно, что он будет принят, если подчинится распорядку и по утрам начнет обливаться хотя бы до пояса холодной водой.

В тот момент, помнится, мать Серафима Ивановна достала по великому блату сыну велосипед марки ЗИЧ — шикарную машину с гнутым рулем, всю исключительно никелированную, с переключателем скоростей и пронзительным звонком, тоже никелированным. Когда Аким вывел свое чудо во двор, собралась толпа, и если бы не мать, надзиравшая с балкона за парадным выездом, велосипед бы, как пить дать, отобрали у толстого Акимки, такой эта машина была желанной и недостижимой для дворовой пацанвы. Один мальчишка, любитель всякой живности и знаменитый тем, что воспитал вороненка, умевшего говорить слова «здрравствуй», «дуррак», «тарракан» и другие, предложил тут же Акиму со слезами на глазах, что подарит на время вороненка Гришку, если заполучит право кататься на ЗИЧе два часа в день. Сделка состоялась, и Гришка перекочевал в квартиру Бубликов. Несмотря на праздничное настроение по случаю приобретения велосипеда, Аким помнил про наказ девочки Тани мобилизовать волю и на обратной стороне плаката, купленного в книжном магазине (плакат был о пользе лесозащитных полос), кисточкой и красными чернилами сочинил программу жизни. Выглядела она в итоге так:

1. 7 ЧАСОВ —7 ЧАСОВ 30 МИНУТ — ВСТАВАНИЕ, ОБЛИВАНИЕ ХОЛОДНОЙ ВОДОЙ, ОДЕВАНИЕ.

2. 7 ЧАСОВ 30 МИНУТ — 8 ЧАСОВ 30 МИНУТ — КАРМЛЕНИЕ ВОРОНЕНКА ГРИШИ.

3. 8 ЧАСОВ 30 МИНУТ — 9 ЧАСОВ ТРИДЦАТЬ МИНУТ — ЗАВТРЕК.

4. 9 ЧАСОВ 30 МИНУТ — 11 ЧАСОВ — КАРМЛЕНИЕ ВОРОНЕНКА ГРИШИ.

5. 11 ЧАСОВ — 12 ЧАСОВ — ПРИГАТАВЛЕНИЕ УРОКОВ.

6. 12 ЧАСОВ — 12 ЧАСОВ 30 МИНУТ — ОБЕД САМОМУ И КАРМЛЕНИЕ ВОРОНЕНКА ГРИШИ.

7. 12 ЧАСОВ 30 МИНУТ — 1 ЧАС. 30 МИНУТ — ОТДЫХАНИЕ.

Дальше Аким по расписанию шел в школу. На вечер же он записал для себя лишь два пункта:

КАРМЛЕНИЕ ВОРОНЕНКА ГРИШИ и ОТДЫХАНИЕ.

Один пионер из группы опекунов скопировал тишком эту программу дальнейшей жизни с изнанки плаката, и она появилась, к всеобщему удовольствию, в школьной сатирической стенгазете. С полмесяца Бублику не было житья: на него показывали пальцем в коридорах, ширяли под бока, повсюду его сопровождал громкий смех. Вмешалась мать Серафима Ивановна: она, во-первых, сервала газету со стены, во-вторых, для утешения купила сыну фотоаппарат ФЭД и фотоувеличитель к нему. Что же касается вороненка, то он околел от перекорма, за что Аким был до крови бит во дворе.