Арабская весна

– Ваше Величество, вы слишком добры к своим злоумышленным подданным.

– О, да, да…

– Но они этого не заслуживают. Нужно призвать их в порядку. Пуля, кнут, виселица – только так можно укрепить уважение к власти, являющееся насущной необходимостью в любом государстве. Те, кто не уважает вас, не может оценить вашей доброты, Ваше Величество – должны вас бояться. А мы умеем внушать страх – и будет верными вашими слугами. Американцы слабы духом и никогда не сделают для вас то, что сделаем мы.

Король заинтересованно посмотрел на пакистанцев.

– Мы говорим о чем-то конкретном, господа?

– Да, Ваше Величество. Элитный десятый горнострелковый корпус армии Пакистана. Он полностью перевооружен на новую технику, мобилен, готов выполнить любой приказ. Его солдаты служили в качестве сил ООН в горячих точках по всему миру и с честью выполняли свой воинский долг. Его переправка может начаться уже ночью. Если ваши подданные так и не оценят доброты Вашего Величества – мы начнем переброску еще одной или даже двух механизированных дивизий. Мы обезопасим ваши южные границы и сотрем гнезда йеменских боевиков в порошок! Более того – мы научим ваших офицеров как правильно действовать в таких ситуация как сегодняшняя.

Ни один из саудовских генералов не оскорбился – хотя сказанное было сродни публичному плевку в лицо.

– Но американцы…

– Ваше Величество, это ваша страна, а не американцев.

Король поднялся на ноги. В раздумье прошелся по комнате.

– Американцы сказали, что им нужно принять решение. Они сказали, что им нужно принять решение…

Король прошел вокруг стола – и генерал Хамад почувствовал запах харама. Король был пьян, напился от страха…

– Решение нужно принять вам, Ваше Величество.

Король вернулся за стол.

– И сколько это будет стоить?

Все что у тебя есть, придурок…

Полагаю, Ваше Величество, о цене можно будет договориться. Нам не нужна риба аль-фабль, лихва. Мы хотим просто возмещения затрат. Например – совершенно необязательно строить нашим людям казармы, они вполне могут разместиться в казармах, откуда уйдут американцы.

Король утвердительно кивнул.

– Да, вы правы…

– У нас не такая богатая страна. Миллиард долларов за каждую бригаду в год будет не много? И вооружение… к сожалению, мы не можем тратить столько, сколько тратите на него вы.

Король едва не расхохотался. Учитывая нынешние цены на нефть – столько он выручал каждые десять дней.

– Думаю, это посильные траты для спокойствия моих подданных.

– И еще, Ваше Величество…

– Да?

– То, что произошло сегодня… это нельзя просто так оставлять. Нужно наказать кого-то.

– Наказать?

– Да, отправить в отставку. Слишком много людей погибло.

Генерал Хамад со злобной радостью заметил, как сжался на своем стуле принц Самед, алкоголик, педераст и негодяй. Как жаль, что его нельзя повесить…

– Да… вероятно вы правы… – сказал король – кто-то должен понести наказание…

– Ваше Величество… у нас есть много отставных генералов, имеющий большой опыт в борьбе с терроризмом и замирении непокорных. Многие из них занимали командные должности в организациях занимающихся разведкой и контрразведкой. Любой из них – готов будет присягнуть на верность Вашему Величеству, и будет нести службу верно и нелицемерно, вам во благо. Скажите, Ваше Величество… – генерал Хамад решил вбить последний гвоздь в крышку гроба – хоть один из американцев присягал вам на верность?

– Нет, они этого не делали… – задумчиво сказал Король – никто из них этого не делал…

Лондон, Англия. Где-то на востоке Лондона. Ночь на 19 октября 2013 года.

– Арсенал, следующая – Мейнор Хаус… – объявил голос диктора в одном из вагонов tube, лондонского метро, крупнейшего в мире. Его называли просто – труба, tube. Вагоны и впрямь были похожи на трубу по крайней мере сверху – они были полукруглыми и высоким людям ездить в них было очень неудобно. Но Хаким не был высоким, он не дотягивал до шести футов…

Хаким, невысокий, неприметный, темный лицом подданный Его Величества Королевы – вышел из вагона привычно – в последний момент, когда двери уже начали смыкаться. Побежал по платформе, ловко лавируя между людьми. Если за ним следили – а он замечал за собой слежку в прошлом месяце – то группа наблюдения должна была либо потерять его, либо, по крайней мере, проявить себя и сделать дальнейшую слежку невозможной.

Он выскочил на улицу, увернувшись от автобуса, перебежал дорогу, нырнул в грязный, засранный переулок и пробежал его весь. Только выскочив на соседнюю улицу и переодев куртку – а она у его была двухсторонняя, разных цветов – он немного успокоился…

Этот район раньше принадлежал англичанам, как и весь Лондон – но сейчас он больше походил на один из районов Большого Карачи. Дым от кебабниц на улице, щербет со льдом вместо мороженого, жарена баранина, вывески на пушту или урду, старые машины, грязь. И люди на улице – много, очень много людей. Таких же, как он – темных лицом, с курчавыми волосами, неприметных. Один Аллах знает, что на уме у каждого из них…