Арабские каникулы

Аккуратно сняв платье, Амирхан отошёл и с наслаждением любовался своей женой. Она стояла перед ним в ажурных трусиках, белых чулках с кружевными резинками. Поймав её любопытный взгляд, сам начал медленно раздеваться. Это была настоящая любовная игра. Глядя друг на друга, они сгорали от страсти. Им не нужна уже была прелюдия, не нужны были ласки, только желание обладать, беспредельно и бесконтрольно. Тис видела перед собой обнажённого мужчину, который с неповторимой грацией большого зверя приближался к ней. Его пальцы подхватили трусики с боков и медленно потянули вниз, скользя по ногам, заодно прихватили чулки, спуская вниз. Встав на колено, Амирхан освободил Тис от остатков белья и прижался губами к тёплому животику. Это стало для него настоящим ритуалом, от которого душа приходила в восторг. Там в ещё совсем плоском животике жила и росла его крошка. Почему-то араб был на сто процентов уверен, что это девочка. Впервые в его роду за несколько столетий должна была родиться девочка. Его душа таяла от нежности к Тис, которая подарила ему это счастье и к маленькому комочку, которого уже так ждал Амирхан. Он снова поцеловал низ живота, посылая импульс удовольствия по всему телу Тис.

— Это девочка, у нас будет дочка, — почти не отрывая губ, заверил Амирхан.

— Ты что, узист?

— Да, мне даже аппарата не надо. Чувствую.

— Но ведь девочки в вашем роду не родятся. Зачем мечтать о невозможном.

— С тобой Тис все невозможное возможно. Ты заметила. Что с лёгкостью нарушаешь все порядки, все устои? У нас не должно было быть ребёнка, а он есть, значит будет и девочка. Думаю, не зря Айман оставил тебе подарок. Значит, это ты подаришь нашему роду девочку, ты прервёшь нить проклятья.

— Помнишь, Амирхан, мы с тобой попали под дождь, когда у меня были арабские каникулы? Я тогда попросила небеса о детях.

— Я тоже. Я просил, чтобы Всевышний оставил мне тебя и дал ребёнка.

Араб резко выпрямился:

— Хватит, не хочу больше терпеть, скоро уже руки дрожать начнут от возбуждения.

Подхватив жену на руки, отнёс её на кровать. Из последних сил сдерживаясь, начал ласкать грудь, целуя шею и плечи, но Тис застонала и прошептала:

— Хватит, хватит, Амирхан. Я тоже хочу тебя. Хочу сейчас.

Амирхана не надо было просить дважды. Он, стараясь не сорваться, помня о положении Тис, медленно вошёл в ожидающее его лоно и, достигнув предела, застонал от наслаждения, чувствуя отклик жены, мышцы которой сжались, усиливая его ощущения. Сгорая от удовольствия, медленно начал двигаться, подчиняясь древнему ритуалу, почти полностью выходил и с напором возвращался обратно в самый укромный уголок любимой женщины. Тис не выдержала первая и, сорвавшись в мир чувств, застонала, прижимаясь теснее к мужу. Амирхан остановился, чтобы дать ей почувствовать все краски оргазма, но от того, как её тело бурно отреагировало на удовольствие и страстно сжимало член, он зарычав, сам вздрогнул от чувственной волны, которая прокатившись от макушки, по всему позвоночнику пронзила низ живота, опаляя нереальным удовольствием. Потом он долго целовал веселящуюся Тис, которая, не стесняясь, показывала, где он должен её поцеловать, чтобы она была абсолютно счастлива. Сама не заметила, как от этой игры член мужа снова напрягся и тот, придавив её к кровати, уже резче вошёл в неё, урча и порыкивая, как дикий зверь:

— Всё доигралась, милая. Теперь держись, сейчас будет по-взрослому.

— По-взрослому? Это как? — продолжала веселиться Тис.

— А вот так.

Амирхан отстранившись, приказал Тис лечь на живот, подхватив за бёдра, снова вошёл в неё. Тис мгновенно почувствовала сполохи зарождающегося внизу живота горячего сгустка. Ей хватило совсем чуть-чуть, чтобы оргазм опять накрыл её с головой. Удовольствие странным образом снова прошлось по телу, когда тёплая струя ударила в самый чувствительный участок тела.

— Что со мной, Амирхан, — зашептала, Тис, немного придя в себя и видя улыбающегося мужа. Я же опять испытала два оргазма.

— Меня и так накрывает с головой, когда ты кончаешь, а в этот раз твоё тело отреагировало на мой оргазм. И это радует. Ты сейчас была такая страстная, как будто специально ждала свадьбы.

— Да это скорее всего из-за беременности, — застеснялась Тис.

— Может быть, — Амирхан, прошёлся горячей ладонью по её телу, накрыв треугольничек между ног. — Но думаю, что ты только сейчас по-настоящему раскрываешься. Это твоя природная сексуальность. Ты для меня, как наваждение. Ты, моя жизнь, я ведь не жил всё это время, пока ты была далеко. Мне кажется, я и не дышал. Я тебе уже говорил, что всё это время у меня не было ни одной женщины после тебя, я стал почти что монахом.

— Ты серьёзно? С твоим-то темпераментом. Обманываешь?

— Нет. В том-то и оно. Никого не хотел, как будто все желания разом пропали, только ты была перед глазами. Другие женщины не привлекали от слова «совсем», а ещё и дико раздражали.

— Обалдеть, Амирхан, — Тис удивлённо смотрела на мужа.

— Ты не переживай, любимая. Теперь я всё наверстаю.

— Что значит наверстаю?

— Вот то и значит. Закинь мне скорее свою ножку на бедро.