Арабские звезды сияют ярче

Богдана подняла глаза на Маслова и… никаких эмоций не промелькнуло ни в ее лице, ни во взгляде, она только через небольшую паузу с сомнением кивнула, здороваясь в ответ. Не узнала. Арсения несколько задело – как это его, яркую индивидуальность, не узнали? Он взялся за спинку стула и спросил у Богданы:

– Вы разрешите?

– Да… конечно… – снова с сомнением вымолвила она, явно смущаясь и не понимая, чего он хочет от нее.

– Вижу, не узнаете меня, – сказал Арсений с толикой разочарования. – Вы помогли мне выбрать сумку для матери, а я вам помог выбрать…

– Портмоне, – вспомнила Богдана, но без вспышки наигранной радости, просто вспомнила. – Пожалуйста, простите. У меня плохая память на лица и зрение не очень. А очки я не люблю, ношу только от солнца.

Избалованный зашкаливающим вниманием жены, Арсений не ожидал, что является плохо запоминающимся, внешность-то у него не замухрышки, одежда не с рынка, он респектабельно выглядит. Как это – не запомнить его? Может, у нее самооценка выше облаков – она ведь красивая, пожалуй, слишком красивая, чтобы замечать кого бы то ни было рядом. А если хитрит и таким образом ловит состоятельного мужика? В таком случае что-то должно выделяться в ней хищное, к примеру, азарт охотника, нечто в зрачках вспыхивать и прятаться. Однако в ее глазах сине-сиреневого цвета Маслов не заметил ни йоты заинтересованности к его замечательной персоне, что немножко обидно. С другой стороны, она привлекала его как раз тем, что не кривлялась, не рисовалась, заманивая в сети, и пребывала… в какой-то комфортной естественности, что всегда выделяет таких людей из толпы, а тут пустой ресторан.

– Ваш подарок понравился учителю? – спросил он.

Надо же как-то развить диалог, познакомиться, раз их обоих преследует госпожа Случайность, устанавливающая свои правила, которым лучше не сопротивляться.

– Да, очень, – впервые улыбнулась она, обрадовавшись. Видимо, учитель музыки вызывал самые приятные воспоминания. – А вашей маме сумка?

– Она сказала, что это самый удачный мой подарок.

– Я рада, – дежурно произнесла Богдана и взяла меню.

Фактически поставила точку, дескать, я вообще-то пришла поесть. Арсений не ловелас, отнюдь, сам от себя не ожидал, что будет настойчиво клеиться к совершенно незнакомой женщине, забыв про жену и детей. Ну, вот вспомнил и что? А захотелось ему ретироваться? Захотелось, да! От неловкости, от того, что он просто неинтересен, как ему показалось, но под каким предлогом теперь это сделать? Ах, да, якобы вспомнить: ему срочно надо бежать на важную встречу, а он забыл… удрать и остаться голодным. Вообще-то, предлог банальный, будто у Арсения мозгов не хватает придумать что-нибудь более оригинальное и убедительное, скорей всего, по этой причине (тоже банальный ход) он отказался от него и снова задал вопрос:

– Вы впервые здесь?

– Да… А как вы догадались?

– Потому что я практически каждый день обедаю в этом ресторане, но вас никогда не встречал.

Одновременно мелькнула предательская мысль, заставившая опустить глаза под взглядом… не знал, как зовут собеседницу: «Что я несу! Зачем ей знать, где я обедаю? Я как дурак трещу».

– Вы угадали, я впервые здесь, – сказала она, тонко почувствовав, что пауза с ее стороны уже лишняя. – Недалеко отсюда сломалась моя машина, мне помогли вызвать эвакуатор, когда ее погрузили, я зашла в первый попавшийся ресторан.

– В таком случае… Кстати, как вас зовут?

– Богдана.

– М, какое интересное имя, – протянул он то ли с восторгом, то ли с разочарованием, насмешив Богдану, хотя она даже не улыбнулась, а сказала:

– Богом данная – перевод с русского на русский. Теперь ваша очередь представиться, господин… э….

– Маслов. Арсений. Но ради бога, не называйте меня господином, звучит как-то… (Подходящих слов не нашел и ладно.) Между прочим, здесь достойная кухня, у меня есть несколько любимых блюд… Вы разрешите вас угостить?

– Что вы, – без возмущения в интонации произнесла Богдана. – Это нехорошо, мы даже незнакомы…

– Уже знакомы. Я настаиваю в качестве благодарности. Моей матери сложно угодить, мне не удавалось и вдруг – бац! Мой подарок понравился, она впервые меня не пилила за дурновкусье. Не боитесь попробовать необычное блюдо?

– Я ничего не боюсь, – заверила она.

– Тогда оленина. Подается эффектно, в авангардном стиле.