Арагац (Очерки и рассказы)

Потом лишь наиболее глубокие и проницательные умы смогут оценить открытия, которым большинство ученых не придает первостепенного значения. Работы В.А.Амбарцумяна в начале тридцатых годов можно было уподобить серии вспышек молнии. Они привлекали внимание широкого круга ученых, особенно тех, кто интересовался проблемами звездной динамики и внутреннего строения звезд.

Вскоре в Ленинград приехал известный астроном, индус по происхождению, Субрахманиан Чандрасекар. Он всегда интересовался новыми идеями советских ученых. "Лучистое равновесие", безусловно, заинтриговало его.

Амбарцумян знал о своем коллеге-ровеснике уже не первый год по литературе и рад был случаю познакомиться с ним.

Они встретились и разговорились. Это было в 1935 году. После того как выяснилось, что обоих интересуют одни и те же темы, разговор коснулся методов исследования.

- В теоретической астрофизике есть два метода, два пути, - заметил Амбарцумян своему коллеге. - Первый: сначала наблюдать и размышлять над смыслом наблюдений, а потом уже писать формулы; второй метод заключается только в писании математических формул. Мы называем второе направление формализмом, и оно нам чуждо. Природу нельзя загнать в колодки чисто математических формул, нужно считаться с объективной реальностью.

- Но я прежде всего математик! - Чандрасекар защищал второй метод.

Через два года Чандрасекар уехал в США и считается теперь американским ученым. Однако его ленинградский визит имел свое продолжение, представляющее немалый интерес. Коротко говоря, Чандрасекар не раз обнаруживал, что он и Амбарцумян занимаются одними и теми же научными проблемами. Почему же получались разные результаты? Чандрасекар погружался в мир уравнений, интегралов, сложнейших вычислений. Витая в высшем мире чистой математики, он в конце концов запутывался в физических проблемах.

Годы спустя, когда Амбарцумян разбирал гору поздравительных писем из многих стран, ему попалось и письмо Субрахманиана Чандрасекара. В числе других Чандрасекар поздравлял советского коллегу с блестящим решением полувековой математической задачи, над которой бились такие видные ученые, как Шварцшильд, Линдблат и другие. Однако и на этот раз Чандрасекар не оценил физического смысла работы Амбарцумяна, практического значения ее. А ведь именно эта заслуга Амбарцумяна была принята во внимание Советским правительством, которое в 1946 году присудило ему Государственную премию.

- Когда-то тебе, Виктор, слали в театр телеграммы, в которых шутливо называли профессором. Теперь ты настоящий профессор. Ведаешь кафедрой астрофизики университета. Трудишься в Пулковской обсерватории, - говорил Амазасп Асатурович. - И семья у тебя. И внучку мне подарил - Карине. Радоваться бы мне. А на душе тяжело...

- Всех нас давит горе, папа, но ты успокойся! Нельзя же бесконечно страдать.

Вся семья очень тяжело переживала смерть брата Левона. Как-то случилось, что о нем стали беспокоиться сразу, как только в мае 1933 года он уехал в Среднюю Азию руководителем одного из отрядов Темирской экспедиции. А в сентябре оттуда пришла телеграмма: "Левон Амазаспович тяжело болен. Выезжайте". В тот же день отец покинул Ленинград. Вот уже третьи сутки он не смыкал глаз: скоро ли покажется эта станция Джурун? Как медленно тащится поезд! Когда доехали, отец кинулся к телефону, чтобы позвонить в Темир начальнику геологоразведочной конторы Эмбанефть. И тут его постиг жестокий удар. На телефонной станции произошел такой разговор.

- Будьте любезны соединить меня с местной больницей.

- В больнице нет телефона.

- Тогда с геологоразведочной конторой.

- У них испорчена связь.

- Может быть, вы скажете, каково состояние здоровья начальника геологоразведочного отряда Амбарцумяна?

- Амбарцумян?.. Его похоронили три дня тому назад...

Смерть людей, близких по крови, по духу, причиняет острую боль. Потом, пока рана еще не зарубцевалась, она дает о себе знать при малейшем прикосновении. Но горе и закаляет человека. Кажется, что кто-то вдруг схватил тебя за рукав, выволок из бурно кипящего потока жизни и сказал: "Оглянись! Не стало человека, который шел рядом, чей локоть ты чувствовал. На твои плечи лег его груз". Человек оглядывается на пройденный путь и становится закаленнее.

Виктор Амазаспович вспомнил англичанина Эдуарда Милна. Совсем недавно произошел в университете разговор, к которому следует вернуться. "Непременно вернуться! Не забыть!"

А разговор был такой:

- Вы слышали, Виктор Амазаспович, как ваш старый "друг" Эдуард Милн беседовал с коллегами о возрасте Вселенной?

- Нет.

- Вот посмотрите! Из свежей заграничной почты.