Арагац (Очерки и рассказы)

Поначалу мы жили в общежитии на набережной Жореса. Дом отапливался камином. Но было холодно, а мы по-южному легко одеты и обуты. Ни зимнего пальто, ни теплых ботинок. С непривычки мерзли. Ночью зуб на зуб не попадал.

Вскоре переехали из холодного общежития в гостиницу "Гермес" на Невском проспекте. Нам выделили весь седьмой этаж, и мы словно попали на седьмое небо.

Это наши товарищи Виген Петросян и Амбик Саядян приехали за несколько дней до нас, привезли в Ленинград письмо секретаря ЦК Армении А.Ханджяна на имя председателя Ленинградского городского Совета Назаренко, и тот проявил к нам вот такую исключительную чуткость: предоставил целый этаж гостиницы!

Материально мы были плохо обеспечены. Но каждый из нас всем, что имел, охотно делился с товарищами. Часто нас выручала институтская касса взаимопомощи. В особо трудных случаях мы посылали однокурсника Александра Ротиняна к академику Леону Абгаровичу Орбели за помощью. Сандрик приносил деньги, раздавал их. Получив стипендию, мы возвращали долг Сандрику, а он снова шел к Орбели. Сперва наш старший друг категорически отказывался принимать деньги обратно. Тогда мы заявили академику, что при таком условии не сможем обращаться к нему за помощью. Под нашим дружным натиском Леон Абгарович вынужден был капитулировать.

Виновником наших материальных затруднений частенько бывал сам Ереванский политехнический институт, присылавший стипендию довольно нерегулярно. Кроме того, многие студенты в связи с переездом в Ленинград вынуждены были оставить работу.

Прошлое всегда дорого, и я не могу без волнения говорить о преданности науке моих однокурсников, о рвении, с которым мы учились. Многие из нас, приехав тогда в Ленинград, очень слабо владели русским языком.

Так, однажды, став у кассы столовой, ереванцы вслух обсуждали меню, и вдруг в конце послышался голос одной из наших студенток, которая, решив, что слово "меню" обозначает название блюда, попросила нас выписать чек "на одну порцию меню" для нее.

А вот другой курьезный случай. Один из наших профессоров попросил зайти к нему домой за консультацией на Песочную улицу, двадцать четыре. Ребята за час до условленного времени пустились в путь, чтобы приехать на место в точно назначенное время. Но - о, ужас! - никто не помнил точного названия улицы.

После долгих раздумий решили, что надо искать Сахарную улицу. Наши поиски результатов не дали, и мы вернулись к себе измученные и огорченные...

Спустя три-четыре месяца наши товарищи настолько овладели русским языком, что уже могли читать техническую литературу и без помощи переводчика отвечали у доски профессорам. Труд - волшебник. Он помогает преодолевать любые преграды. И мы трудились.

Даже и сейчас, когда волосы у меня уже серебрятся, когда появилось много новых привязанностей и дружеских связей, я храню в памяти образ моего друга студенческих лет Вигена Петросяна, ставшего заведующим кафедрой в Ереванском политехническом институте и погибшего в боях за Ленинград в годы Отечественной войны.

Каждый раз, приезжая в Ленинград, с грустью вспоминаю я институтские годы. Вот и сегодня, созвонившись с другом юности Ротиняном, прочно связавшим свою судьбу с Технологическим институтом, я направился на Загородный проспект. Сандрик встретил меня в проходной института. Обменялись рукопожатиями, обнялись и, как-то по-детски смущаясь, взволнованные встречей, молча пошли по двору. Потом вспоминали все, что было двадцать восемь лет назад, - спрашивали друг у друга: "А помнишь?", "А как звали того нашего профессора?", "А за какой партой мы сидели?.." В памяти вставали далекие, но близкие сердцу времена.

Двадцать восемь лет прошло с тех пор, как мы защитили дипломные проекты и получили звание инженеров-электрохимиков. Мы редко виделись, не переписывались и потому теперь, занятые беседой и обходом знакомых уголков институтского здания, не чувствовали времени. Прошло два с половиной часа. Один из студентов напомнил моему другу о том, что ему пора на лекцию.

Мы попрощались у входа в институтский музей. Заведующая музеем Ольга Филипповна встретила меня любезно и показала пожелтевшую от времени фотографию нашей группы вместе с русскими друзьями и профессорами. Технологический институт - один из старейших вузов России. В годы царизма в его стенах активно действовала революционная молодежь. В официальных документах того времени институт называли "рассадником крамолы". На фасаде его укреплена мраморная доска с надписью: "23 октября 1905 года в физической аудитории Технологического института состоялось первое заседание Петербургского Совета рабочих депутатов, предвестника диктатуры пролетариата в России и во всем мире".