Арагонские хроники

Вот они все. Барон де Монте, закованный в волшебный доспех, неоднократно спасавший ему жизнь, но — Клодия точно знала — бессильный против ужасного оружия древних. Тил Пам, скользящий наивно-восторженным взглядом по рядам нелюдей, строящихся в боевые порядки. Скучающий Джек, хитро прищуривший свои кошачьи глазки. Нервно помахивающая хвостом Фессаха. Эвистрайя, как изваяние застывшая по левую руку от баронессы. На плече эльфийки устроилась Сиилин, с любопытством ковыряющая одну из труб элиона, пока не заметила хозяйка. Арагон ХIII, расслабленно поигрывающий рукоятью «Убийцы Богов», пытающийся скрыть свое волнение за напускной бравадой… и Гилберт. Лицо его не выражало никаких эмоций: он точно надел маску прежнего кроткого, почтительного и прямодушного Гилберта поверх чего-то ужасного. Правая рука молодого человека скрывалась в складках плаща, левая же покоилась на ремне пустой перевязи, лишь иногда еле заметно вздрагивая, точно он смирял в себе какой-то порыв. Несмотря на высказанные им ранее многочисленные призывы не тратить времени на глупые переговоры с врагами, сразу вступить с ними в бой, сюда Гилберт явился безоружным — ни меча, ни доспехов.

Клодия еще мгновение рассматривала ставшего абсолютно чужим любимого когда-то мужчину, затем перевела взгляд на процессию, выдвинувшуюся навстречу отряду.

К ним приближалась одна из машин нелюдей. Гладкий корпус, изогнутые, лишенные углов обводы — механизм напоминал металлическое веретено. Артефакт бесшумно плыл над землей под действием неведомых сил. Впрочем, когда штуковина приблизилась, Клодия услышала негромкий дребезжащий звук и увидела, что «веретено» висит в воздухе не совсем ровно. Неисправность, хоть и небольшая, успокаивала.

На матово поблескивающем корпусе, вобравшем в себя хмурые оттенки неба, стояла Царица Бурь. Ее высокомерный взор обжигал холодом, но в нем читалась и вполне человеческая грусть. Рядом с «колесницей» Марджолины двигалось еще десятка два фигур. Старейшины эйрайских и эйлерийских кланов вместе со своими элион-эйя, сухонький древний гоблин-шаман, старик-огр, увешанный амулетами, тяжело опирающийся на посох толщиной с фонарный столб, и… Клодия затруднялась сказать, что это такое. Существо — наверное, все же существо — походило на громадный каменистый холм. Кое-где на нем курчавился мох, в шкуру вросли острые камни, или, наоборот, именно они и были шкурой. На уровне шести-семи метров над землей в холме пульсировали красным две искры — очевидно, глаза твари. Впрочем, Джек, задиристо помахав своему незадачливому тюремщику рукой, прояснил ситуацию: то был легендарный Крогг, царь троллей.

Клодия приветствовала Марджолину, выступив вперед. Та ответила. Ее слова тяжелыми мертвенно-холодными льдинками упали в тишину. Повисло тягостное молчание. Взгляды стоящих друг напротив друга существ скрестились, точно клинки. Медлить было нельзя.

— Мы не враги друг другу! — страх и неуверенность как рукой сняло, едва Клодия произнесла первое слово. — Наши боги, наши предки принесли себя в жертву не для того, чтобы их потомки убивали друг друга. Вспомните все, сделанное ими для нас!

И Эвистрайя начала играть, наполняя сознание слушателей видениями удивительного прошлого. Золотой Век разворачивался перед мысленными взорами в своем легендарном великолепии. Внезапно один из эйрайских элион-эйя из свиты Царицы Бурь вплел в мелодию Эвистрайи собственный мотив, спустя мгновение уже не осталось других звуков, кроме музыки десятков элионов и голоса Клодии.

Угрюмое небо над горным плато исчезло, наполнившись сиянием прекрасных городов, в которых жили древние боги. Сверкающие ладьи бесшумно проносились в звездном океане. Мир был безграничен и молод.

Но вот окуталась кровавым пламенем одна твердыня, другая, третья… Из тьмы за гранью покрытой звездами сферы показались чудовища. Огромные, могучие, лишенные всякого сходства с любым известным существом, Фин-Да-Йа бросали в свои раззявленные ненасытные пасти тела богов, их ажурные башни и лодки, пожирая целые созвездия. Вышедшие с другого края неба гиганты Дра-Уг-Ла напоминали людей. Их удлиненные, неправдоподобно тонкие конечности были заключены в могучие доспехи. И если с одной стороны приходилось противостоять дикой, неукротимой, пылающей ярости черных демонов, то с другой богов разил холодный расчетливый ум звездных великанов.

Небосклон полыхал, города рушились, в огне метались вопящие от ужаса тени, светила гасли одно за другим. Казалось, мироздание обречено.

Вдруг небесная сфера очистилась. Аспидная пустота заполнилась яркими разгорающимися точками. Боги собрали целый флот, чтобы раз и навсегда одолеть зло. Расшитые гербами паруса величественно раздувались под напором звездного ветра, льдистый свет мерцал на остриях копий ратников. Демоны и великаны спешно строились в боевые порядки. Внизу, в еще не тронутом тогда цепкой дланью войны мире, миллионы людей и нелюдей с надеждой подняли взоры.